В первые послевоенные годы в Пскове стали проводиться целенаправленные археологические исследования, значительно превосходившие по своим масштабам раскопки разведочного характера, сделанные в 1930-е гг. Первые четыре года (1945-1949) они велись экспедицией Института истории материальной культуры под руководством его ученого секретаря кандидата исторических наук С. А.Таракановой при активном участии Псковского краеведческого музея. Инициатива проведения археологических раскопок принадлежала академику Б. Д. Грекову, который, являясь директором Института истории АН СССР, одновременно в 1944-1946 гг. был и директором ИИМК.
О ходе и результатах раскопок тех лет свидетельствуют не только отчеты руководителя экспедиции, хранящиеся в архивах, но и заметки С. А.Таракановой в специальных изданиях (Тараканова С.А., 1947, 1949, 1950), подводящие итоги очередного или нескольких сезонов. На основе полученных археологических данных и письменных источников С.А.Тараканова опубликовала также ряд работ о ранней истории Пскова (Тараканова С.А., 1946, 1950, 1953). К отчетам и статьям С. А. Таракановой в последующие годы неоднократно обращались специалисты-археологи. Между тем, о ходе И некоторых результатах археологических сезонов постоянно сообщала газета «Псковская правда», ставившая цель ознакомить с работами широкие массы и привлечь к ним внимание общественности. По количеству опубликованных статей и заметок об археологических раскопках 1945-1949 гг. выгодно отличаются от всех последующих лет, когда, несмотря на расширение масштабов исследований, информации в печати появлялось гораздо меньше. В течение 1945-1949 гг. газета в той или иной степени сообщала о раскопках 15 раз, из них больше всего в 1948 г. - восемь раз. Некоторые заметки написаны лично С.А. Таракановой или представляют интервью с ней, отдельные - в соавторстве с директором Псковского музея А. А. Пурышевым, большинство же являются просто краткими сообщениями без указания авторства, но все они в совокупности дают представление о местах раскопок и полученных результатах.
В процессе изучения темы в фондах Государственного архива новейшей истории Псковской области (ГАНИПО) удалось обнаружить несколько документов, характеризующих обстановку, в которой приходилось работать экспедиции. Ценность их в том, что они дают информацию, отсутствующую в других источниках.
В сентябре 1945 г. «Псковская правда», сообщив о приезде археологической экспедиции, впервые поместила краткое интервью своего корреспондента с С. А. Таракановой, которая сказала: «Экспедиция ставит своей задачей начать многолетнее археологическое изучение древнего Пскова. Известно, что существование славянского поселения на месте Пскова относится к VI в. н.э. Когда возник сам город, в письменных источниках нет указаний. Нет также достаточных сведений и по древней историй Пскова. Совершенно неизвестен тип жилища древнего псковича, многие стороны бытовой и экономической жизни Пскова - одного из замечательных городов-музеев нашей страны. Особый интерес для изучения города представляет территория бывшего Довмонтова города. Здесь предполагается изучить время основания этой части города и характер ее укреплений. Экспедиция будет работать совместно с областным краеведческим музеем. Весь полученный в результате археологических раскопок материал будет экспонирован в музее». (Псковская правда. 1945. 9 сентября).
Первый археологический сезон продолжался, примерно, в течение месяца, и уже в октябре 1945 г. С.А.Тараканова и А. А. Пурышев подвели его предварительные итоги в большой газетной статье "Что дали археологические раскопки в Довмонтовом городе». Из нее становится ясным, что основные работы проводились вблизи южной стены Кремля, у так называемой «Гребли», где были найдены образцы черепицы с маркой псковского завода, медные монеты 1811 и 1854 гг., кафель XVIII в. со сложным орнаментом, фрагменты фарфоровой и фаянсовой посуды XVIH-XIX вв., фресковой росписи XVI в. Открытием явилась восточная стена с апсидой церкви Дмитрия Солунского, построенной в 1524 г. на старом основании XII в., а также установление местонахождения «Гребли». Получил подтверждение и вывод о том, что задолго до возникновения Пскова, в VI-VII вв. на территории Кремля существовало древнее поселение славян-кривичей. Экспедиция изучила также характер культурных напластований, а обнаружение в северо-западном углу Довмонтова города большого количества фрагментов фресок псковского письма подтвердило предположение научного сотрудника Псковского музея Л. А. Творогова о том, что именно здесь стояла церковь, построенная мастером Кириллом в 1378 г. (Псковская правда. 1945. 12 октября.).
В 1946 г. экспедиция ИИМК начала работу в Пскове на месяц раньше, чем в 1945 г. - в августе, но в течение года в «Псковской правде» появилась всего лишь единственная краткая заметка, указывавшая, что основные раскопки производятся на территории Кремля, и на то, что экспедиция «произведет обследование древних поселений и могильников Псковской области» (Псковская правда. 1946. 21 августа). Никаких подробностей работы экспедиции газета не сообщила. Лишь в некоторой степени своеобразным подведением итогов сезона 1946г. стала совместная статья А.А. Пурышева и С.А. Таракановой «Псковский Кремль», опубликованная в октябре. (Псковская правда. 1946. 4 октября).
1946 г. ознаменовался также выходом в свет в издательстве АН СССР под редакцией археолога А.В. Арциховского книги С. А. Таракановой «Древний Псков», посвященной истории города VI-XVII вв. «В сравнительно небольшой, около 3 п.л. книге живо и интересно изложены основные моменты из жизни древнего славянского города: природа, занятия жителей, их общественное устройство и военные успехи, дано описание архитектурных сооружений и топографии... Наиболее интересны материалы о развитии Пскова в XIV-XV вв.», - писали в опубликованной газетой в начале следующего, 1947 г. рецензии А.А. Пурышев и зав.историческим отделом музея Д. Владимирский. Отметили они и некоторые недостатки работы: «Несколько схематично, без конкретного исторического материала, описаны первый и второй периоды (VI-XIII вв.), совершенно обойдено молчанием общественно-политическое движение, особенно сильное в XVII в.», «в книге есть досадные упущения: неверно подписаны иллюстрации. Есть и отдельные ошибки в хронологии: Стефан Баторий ушел из-под Пскова в 1582 г., а не в 1592 г. и др.». Но в целом, выражали надежду рецензенты, «книга принесет несомненную пользу всем, кто хочет ознакомиться с историей древнего Пскова». (Псковская правда. 1947. 5 февраля).
В 1947 г. экспедиция приступила к работам в Пскове в июле, а объектом для раскопок выбрала самое возвышенное место города около бывшей водонапорной башни, в районе древних улиц Кузнецкой и Большой Кисточной (Некрасова). «Помимо раскопок, - подчеркивал зав. историческим отделом музея Д. Владимирский, - экспедиция АН намечает провести обследование археологических и исторических памятников области и при возможности продолжить археологические работы в Псковском кремле» (Псковская правда. 1947. 29 июля). В августе 1947 г. газета сообщала, что «раскопки ведутся на Некрасовской улице, возле здания областной библиотеки», «изучаются находки материальной культуры древнего города на территории бывшего «Окольного города» или «Полонища», которая примыкала к «Среднему городу» старого Пскова», «найдены остатки древней кузницы, остатки жилищ XVII в. и различные предметы быта того времени», и что «в ближайшие дни работы на этом участке будут закончены и начнутся раскопки на территории Псковского Кремля» (Псковская правда. 1947. 23 августа).
В том же месяце С.А. Тараканова приняла участие в заседании исторической секции музейно-краеведческого совета, где обсуждался доклад «О времени построения Поганкиных палат», вызвавший «много горячих выступлений» - А.А. Пурышева, Ю.П. Спегальского, Л. А. Творогова, Д.А. Владимирского. (Псковская правда. 1947. 30 августа), а в конце октября на таком же заседании она сделала отчет о результатах археологических исследований в Пскове в 1947 г. На заседании присутствовали студенты Псковского пединститута, учителя школ, работники культпросветучреждений и участники экспедиции. (Псковская правда. 1947. 2 ноября).
Работа экспедиции, однако, была сопряжена с большими трудностями, связанными главным образом с недостатком финансирования и рабочей силы. Для нормального хода работ, по свидетельству С.А. Таракановой, экспедиции ежедневно требовалось 40-50 рабочих-землекопов, но их оказывалось найти весьма затруднительно. Свободных рабочих рук в Пскове почти не было, так как все трудоспособное население постоянно мобилизовывалось на восстановление наиболее важных объектов и расчистку завалов. Поэтому в 1947 г. в раскопках Пскова приняла участие группа студентов исторического факультета Калининского пединститута (Псковская правда. 1947. 29 июля), а экспедиция заключила договор с Управлением лагеря УВД «Овсище», который обязался поставлять необходимое количество рабочих. Экспедиция выполнила все требования лагеря (неоднократно предоставляла свой транспорт, организовала ежедневное бесплатное питание рабочих и др.), а последний неоднократно срывал свои договорные обязательства, выделяя в июле-августе 1947 г. ежедневно лишь по 10-12 человек, часть которых к тому же «оказалась нетрудоспособной по физическим недостаткам к земляным работам», а в течение нескольких дней (29 июля, 13-28, 27-28 августа) вообще не выделил рабочих, перебросив их на другие объекты. В результате экспедиция смогла выполнить свой план лишь на 40-45%. О том, что «стоит реальная угроза срыва работ экспедиции», С.А.Тараканова поставила в известность секретаря обкома ВКП(б) А.Н. Гурова, попросив его принять меры к исправлению существующего положения (ГАНИПО. ф. 1219 on 1 д. 399. л. 55).
В том же году С.А. Тараканова приобрела в лице научного сотрудника Псковского музея Л. А. Творогова непримиримого и ортодоксального «оппонента». В феврале 1947 г. в газетной заметке «Что надо знать изучающим историю Пскова» Л.А. Творогов подчеркнул, что в изданном в 1941 г. 1-м томе «Псковских летописей» оказалось немало ошибок, могущих ввести в заблуждение начинающих исследователей, что и случилось, по его утверждению, в статье С. А. Таракановой о крепостных стенах Пскова (Тараканова С.А. 1946, с. 78-80). «Взяв без проверки неправильный перевод даты построения псковским посадником Шелогою южной стены Псковского Кремля (начало сентября 1337 вместо 1336 г.), - писал Л.А. Творогов, - она заставила тем самым этого Шелогу, скончавшегося 7 сентября 1336г., посмертно принять участие в строительстве. Подобную ошибку Тараканова допустила еще, взяв без проверки ошибочную дату явно неисправленной копии псковской летописи о закладке четвертой каменной поперечной стены Пскова в 1380 г. вместо 1374-74, как указывается в других, правильных текстах псковских летописей» (Псковская правда. 1947, 21 февраля).
Ожесточенное неприятие Л. А. Творогова вызвала и книга С.А. Таракановой «Древний Псков». «Книга эта, - сообщал он в написанном позднее, 1 июля 1949 г., письме на имя секретаря Псковского обкома ВКП(б) С. В. Перминова, - является беспристрастным документом, характеризующим ее работы по изучению Пскова. На 35 страницах текста этой книги (в книге 53 стр. - А.Ф.) имеется более сотни грубых ошибок и искажений. Пскова Тараканова не знает...». «Незнание» это Л. А. Творогов подтверждал тем, что в книге неправильно аннотированы фотографии (Поганкины палаты названы Солодежней, звонница церкви Старое Вознесение отнесена к Новому Вознесению и т.д.). «Не знает Тараканова и употребляемых ею терминов, - продолжал Л.А. Творогов. - Так, церковные приделы она называет притворами, церковные подвалы - подклетями, баранину - мелким скотом. Почти все приведенные ею года перевраны. Так, первое упоминание Поганкиных палат она относит к 1645 г., хотя в подлинных рукописях ясно стоит 1685 г. (рукопись хранится в Псковском музее). Псковичей она считает самыми бескультурными людьми: она заставляет их своих покойников вместо захоронения кидать в большие ямы, находящиеся в черте города. Вместо пользования мостами или переправами заставляет псковичей в течение нескольких столетий переходить реку Пскову вброд, заставляет их пользоваться привозным кирпичом...». Л. А. Творогов подчеркивал, что он в своей критической оценке работ С.А. Таракановой не одинок, ссылаясь на то, что «о некоторых ее ошибках указано в уничтожающей ее книгу рецензии Д.С. Лихачева» (Советская книга. 1947. № 2).
Далее Л. А. Творогов переходит непосредственно к археологическим изысканиям и методам ее работы, утверждая: «С таким же беспардонством, с каким ею была написана книга, производит Тараканова и раскопки в Пскове. Ошибки в датировке на 600-700 лет -это ее обычный стиль работы... Методы ее раскопок - варварские, целью которых является как можно больше раскопать земли и набрать как можно больше вещественных остатков. Очень много вещей она оставила в отвалах, в связи с чем у Таракановой произошло столкновение с инженером-архитектором Б. В. Кленевским, написавшем об этом даже в Москву. Я также писал об этом в 1946 г. в Ленинградское отделение ИИМК, в 1947 г. - в областной отдел культпросветработы на имя т. Петровой (Е.М. Петрова - завотделом, А.Ф.). Моя записка была направлена в конечном итоге в ИИМК АН СССР... В 1947 г. из Москвы приезжала комиссия из ИИМК – т . Каргер, Рыбаков (фамилию третьего забыл). Они приезжали в Псков на один день, никакой настоящей проверки не делали: старых планов Пскова не смотрели, отвалов не разрывали и т.д. Работу Таракановой признали правильной... и днем уехали. В общем повторилась та же история, как и с напечатанием ее книжки «Древний Псков». Несмотря на ее явную негодность, эта книжка все же была напечатана с примечанием «Печатается по постановлению РИСа АН СССР». Производя раскопки также и на средства Псковского музея, Тараканова не представила ни одной копии с дневников раскопок - ни за 1945, ни за 1946, ни за 1947 год...» (ГАНИПО. ф.1219. оп.1. д.945. лл.97, 98, 99-100).
Несмотря на такие категорические оценки и выводы, археологическая экспедиция под руководством С.А. Таракановой в начале июля 1948 г. в очередной раз прибыла в Псков. «Объекты нынешних раскопок еще окончательно не установлены, - писал тогда завотделом музея Д. Владимирский. - Бесспорно только то, что в Псковском Кремле, где уже была установлена преемственность «культурных слоев», идущих от древнейших времен, раскопки производиться будут. Помимо этого основного объекта, экспедиция наметит ряд других, вовсе не исследованных или мало исследованных археологами. Задача этой экспедиции, как и бывшей ранее, - получение материалов для более глубокого изучения истории древнего Пскова, а также для пополнения фондов Псковского музея. В частности, археологические материалы должны будут облегчить выяснение вопроса о времени возникновения Пскова» (Псковская правда. 1948. 2 июля).
Спустя неделю С.А. Тараканова выступила в газете с подведением итогов предыдущего археологического сезона и определением места работ в 1948 г. «В 1945-1947 гг. раскопки велись в Псковском Кремле, Довмонтовой крепости и на Некрасовской улице Пскова, - писала она. Они дали большой и очень ценный в научном отношении материал по истории древнего города. Экспедиция установила, что территория так называемого «Окольного города» Пскова (раскопки на Некрасовской улице) была заселена еще в XI-XII вв. Особенно ценные наблюдения были сделаны экспедицией при раскопках в Псковском Кремле. Установлено, что Псков непосредственно возник на месте более древнего славянского поселения, находившегося на мысе между реками Псковой и Великой. Возникло это поселение в П-Ш вв. н.э. Интересно отметить, что первоначальное древнее поселение располагалось не на берегу Великой, а только по берегу Псковы, что подтверждается наличием здесь остатков более древних жилищ и особым способом рыбной ловли, прослеженным по остаткам рыболовных снастей, обнаруженных в раскопах. Берега Великой стали заселяться лишь только с половины I тыс. н.э. Весьма вероятно, что на этом основании и название города происходит не от реки Великой, а от реки Псковы...». К числу заслуг экспедиции С. А. Тараканова относила получение большого материала о хозяйстве древних псковичей, о типах жилищ, раскопке славянского жертвенника VII-VIII вв., деревянных мостовых IX-X вв. «Таким образом, в отношении благоустройства древний Псков стоял впереди не только других древнерусских, городов, но и городов Западной Европы», - сделала она вывод. В 1948 г. раскопки на территории Кремля предстояло продолжить, как и расширить их географию путем изучения древних городищ и длинных курганов на территории области (Псковская правда. 1948. 7 июля).
Археологический сезон 1948 г. ознаменовался приездом в Псков в конце июля - начале августа член-корреспондента АН СССР М.Н. Тихомирова, который являлся научным консультантом экспедиции (Псковская правда. 1948. 31 июля). На заседании музейно-краеведческого совета он сделал доклад об исследованиях, связанных с определением места Ледового побоища, а С.А. Тараканова выступила тогда с докладом «Древний Псков в свете археологических раскопок». Она поведала о том, что за последние четыре года раскопки велись на площади 1500 м2, экспедиции удалось определить направление Кузнецкой улицы, сделать выводы о заселении территории Кремля в VIII-IX вв. и последующие века, установить наличие в то время деревянных мостовых и др. При докладе экспонировались добытые их раскопок древние серпы, чугунные ковши, изделия из кости и др. (Псковская правда. 1948. 15 августа).
В ходе визита М. Н. Тихомирова С. А. Тараканова вместе с ним представила в обком ВКП(б) «Докладную записку», в которой обосновывалась важность археологического изучения Пскова, отмечались полученные в течение 1945-1948 гг. результаты, и в то же время подчеркивалось, что большая часть территории города остается неизученной. «Между тем, - писали они, - такие участки города, как бывшие «Присутственный места», где по свидетельству письменных источников в древности находился княжеский двор, левый возвышенный берег Псковы, возможно сохранивший следы древних поселений, «Васильевская горка» и др. требуют организации весьма широких и трудоемких археологических работ, т.к. культурный слой на некоторых участках достигает 9-10 м толщиной...».
«Быстрое послевоенное восстановление Пскова, - продолжают они, - заставляет ускорить проведение археологических работ на еще незанятых постройками и садами площадках, но это возможно лишь при увеличении ежегодных ассигнований на эти работы, хотя бы в пределах сумм, отпускаемых ежегодно АН на раскопки в г. Новгороде, т.е. до 200-250 тыс. руб. ежегодно», о чем и просили обком ВКП(б) поддержать ходатайство экспедиции перед Президиумом АН СССР. О том, что Псковская экспедиция финансировалась гораздо хуже Новгородской, свидетельствует приписка, сделанная на этой докладной записке: «В 1948 г. дано 25 тыс. руб.» (ГАНИПО, ф. 1219, on. 1, д. 945,. лл. 85-86).
Итоги раскопок в Псковском Кремле летом 1948 г. С.А. Тараканова подвела в большой газетной статье «К вопросу о времени возникновения Пскова». В ходе раскопок были получены новые данные о крепостных стенах Кремля, планировке поселения, построек, хозяйстве и быте псковичей и др. «Учитывая характер хозяйства, а также первоначальное древнее укрепление на Кремлевском мысе, - заключила С.А. Тараканова, - можно говорить, что Псков, как город, возник в конце VIII в., и следовательно, существует в течение 1150-1200 лет, являясь одним из древнейших русских городов». (Псковская правда. 1948. 14 сентября).
В 1948 г. работа экспедиции вышла за пределы собственно Пскова, охватив некоторые места Псковской области. Так, были обследованы берега левого притока Великой - реки Каменки (от истока до устья), а также городище Камно, впервые упоминаемое в летописи под 1239 г. На оконечности мыса, рядом с погостом было обнаружено древнее городище, огороженное глубоким рвом и высоким валом. Произведенные на площадке городища раскопки разведочного характера позволили предположить о существовании здесь поселения до X-XI вв., а в насыпи вала обнаружились древние погребения.
В 3-4 км от погоста Камно - у деревень Логазовичи и Северик, экспедиция обследовала несколько длинных курганов, один из которых раскопала, обнаружив 16 погребений с трупосожжением, относящихся к III-VI вв. н.э. Три таких же кургана были обнаружены у д. Рябиниха (напротив Логазовичей, на правом берегу Каменки), раскопки их предполагалось провести в будущем. Обо всем этом С.А. Тараканова рассказала в статье «Археологи на берегах Каменки» (Псковская правда. 1948. 13 ноября).
По итогам же сезона 2 октября 1948 г. она представила секретарю обкома ВКП(б) С. В. Перминову обстоятельную докладную записку «О ходе археологических исследований в г. Пскове и Псковской области». Подчеркнув еще раз значение археологического изучения Пскова и подведя результаты за 1945-1948 гг., о чем неоднократно уже писала, она констатировала, что «в 1946 и 1948 гг. археологические работы были проведены и в Псковской области: обследованы городища Воронич и Савкина горка (Пушкиногорский район), Изборское городище, Кокшин городок около Порхова, городище Камно (Псковский район), Вельское городище (восточный берег Чудского озера), а также курганы в Псковском, Качановском, Середкинском, Полновском, Гдовском и Лядском районах. Произведены раскопки на Изборском и Каменском городищах и длинного кургана вблизи Логазовичей. Многие из этих памятников впервые стали известны науке...». С. А. Тараканова докладывала, что ею готовится большая монография по истории древнего Пскова и его земли, доклады о результатах раскопок ежегодно обсуждаются на заседаниях в АН СССР, краткие выводы публикуются в «Сообщениях ИИМК», в 1946 и 1947 гг. через Всесоюзное общество культурных связей с заграницей (ВОКС) материал о раскопках в Пскове несколько раз передавался в страны Западной Европы и Америки, а весной 1948 г. большую статью с фотоиллюстрациями о раскопках в Пскове в славянские страны разослал Антифашистский комитет. Раскопки часто посещали взрослые и дети, псковичи и приезжие, и с ними проводились экскурсии и беседы, а доклады и сообщения делались в Саду трудящихся, областной библиотеке, перед агитаторами в помещении парткабинета, в 1948 г. на раскопах побывали корреспонденты ТАСС, Совинформбюро и «Вечернего Ленинграда». Рассказы о раскопках были предложены ученикам Логазовичской семилетней школы Псковского района и Лосицкой семилетки Лядского района. (ГАНИПО, ф. 1219, оп.1, д. 945, лл. 93-96).
В последнем случае дело обстояло следующим образом. В августе 1948 г. учитель Лосицкой школы Андреев прислал в адрес экспедиции посылку с вещами XI-XII вв. - височным кольцом, браслетом, подвеской, бусами и др., обнаруженными в траншеях, проведенных в годы Великой Отечественной войны по древним курганам. А в октябре С.А. Тараканова лично выехала в Лосицы, где в помещении школы прочитала лекцию об истории Псковского края. В процессе же беседы решено было наладить постоянную связь школы с экспедицией. (Псковская правда. 1948. 28 августа, 19 октября). OA. Таракановой, таким образом, пришлось в 1948 г. задержаться на Псковщине дольше обычного, а сезон оказался наиболее насыщенным и результативным.
А когда в 1949 г. С. А. Тараканова в очередной раз прибыла с экспедицией в Псков, она была встречена «в штыки» Л.А. Твороговым. 28 июня 1949 г. он писал секретарю обкома ВКП(б) А.Н. Гурову: «Сегодня в Псков приехала на археологические раскопки С.А. Тараканова. Раскопки она ведет в Пскове с 1945 г. Все ее разыскания полны грубейших ошибок. Например, архиерейские кузницы в Кремле XVIII-XIX вв., зафиксированные старыми планами, она датирует ХП-ХШ вв. и т.д. Сами раскопки ведутся ею варварским способом. Добытые материалы она скрывает от музея, чтобы не быть изобличенной. В результате получается фальсификация истории...». Л. А. Творогов предлагал не допускать Тараканову к раскопкам до тех пор, пока она не отчитается о предыдущих работах, напоминая о «полном незнании ею элементарных данных истории края», вследствие чего в книге «Древний Псков» он указывал на наличие уже «до 200 грубых ошибок и искажений» (ГАНИПО, ф. 1219, on. 1, д. 945, л. 102).
Через два дня, 1 июля 1949 г. Л.А. Творогов представил на имя секретаря обкома ВКП(б) СВ. Перминова уже более развернутое обоснование о недопущении СЛ. Таракановой к дальнейшим раскопкам в Пскове: она утверждала, что «Петр Великий будто бы срыл мощный слой земли в северо-восточной части Псковского Кремля на бастион вплоть до слоев ХП-ХШ вв., вследствие чего современные псковичи ходят по той же земле, по которой ходили в ХП-ХШ вв. Исходя из этой ни на чем не основанной выдумке, Тараканова отнесла найденные ею на этом месте остатки кузницы и житницы к ХП-ХШ вв. Между тем, найденные ею кузнечные изделия и орудия ясно были XVIII-XIX вв. Это документально подтверждается планом Пскова 1778 г. (хранится в Псковском музее), где на этом месте построено здание архиерейского дома с архиерейскими кузницами. Когда я сказал об этом Пурышеву, последний передал это Таракановой, которая, узнав об этом (дело было осенью прошлого года - 1948, А.Ф.), тотчас же уехала в Москву, не отчитавшись даже о своей работе, хотя работала и на музейные деньги. Увезенные же ею кузнечные остатки она упорно не возвращает музею (что обязана была сделать по закону), боясь разоблачения. Такая же ошибка на 600 и более лет произошла и при ее раскопках в прошлом году в северо-западной части Кремля. Здесь она остатки Псковского архиерейского дома со службами и садами I четв. XIX в. (постройки зафиксированы на плане, приложенном к «Истории княжества Псковского» Е.Болховитинова) также отнесла к ХП-ХШ вв. Эта ошибка на 600 и более лет ею механически перенесена и на последующие культурные слои. В результате выводы всех ее раскопок - сплошная фикция... Из огромной массы увезенных ею материалов ею возвращен лишь один небольшой ящичек поделок. Самое же важное так и осталось вне взоров музея. А за работу 1948 г. она так и не отчиталась. Неладно у нее и с финансовой стороной, но об этом лучше пусть расскажут сами участники раскопок...».
В силу всего вышеизложенного Л.А. Творогов предлагал вообще не допускать С. А. Тараканову к дальнейшим раскопкам, ибо «она все перепортит и лишит настоящих ученых исторических материалов». Для этого он считал необходимым заслушать ее отчет, дать возможность выступить при этом ему, архитекторам Б.В. Кленевскому, Ю.П. Спегальскому, Ю. Бродскому, которые докажут порочность методов Таракановой. «За правильность своих сообщений и замечаний, -писал Творогов, - я ручаюсь. Я окончил университет и археологический институт, участвовал в ряде раскопок и даже сам вел раскоп-ки в 1932-36 гг. в Повенце. По истории Пскова работаю 29 лет...». В заключение своего пространного письма он еще раз предлагал отстранить Тараканову от руководства раскопками: «4 июля с.г., в 8 час. утра, Тараканова предполагает начать раскопки в церковном саду в Кремле без ведома отдела архитектуры, в чьем ведении находится этот заповедник. Нужно спасти этот участок от ее разрушения. Как я убедился на опыте, она даже не имеет представления о методах развертывания раскопок, не говоря уже о том, что ею не собран и не изучен архивный материал, относящийся к месту ее раскопок, что недопустимо с научной точки зрения». (ГАНИПО, ф.1219, оп.1, д. 945, лл. 98, 100-101).
Л. А. Творогов, несомненно, являлся тогда признанным знатоком истории Пскова, но его столь категоричные и резкие утверждения нередко превосходили разумные пределы. Что касается обвинений С. А. Таракановой в том, что она не отчитывалась о раскопках, то отчасти это восполнялось ее статьями в газете, выступлениями на заседаниях музейно-краеведческого совета, перед различными категориями населения, справках в обком ВКП(б). В то же время обращение Л.А. Творогова, репрессированного в 1930-е гг. и еще не реабилитированного, в обком партии и различные научные учреждения являлось свидетельством его гражданской смелости. Что касается ошибок С.А. Таракановой, то некоторые из них действительно имели место. Раскопками в Довмонтовом городе в начале 1960-х гг. под руководством В.Д. Белецкого была, например, установлена ошибка Таракановой при установлении места церкви Дмитрия Солунского (Псковская правда. 1965. 19 сентября).
Но позиция Л.А. Творогова в конце 1940-х гг. сказалась, очевидно, на работе археологической экспедиции С. А. Таракановой. В течение 1949 г. на страницах «Псковской правды» не появилось ни одной заметки о раскопках в Пскове. Лишь в ноябре 1949 г. газета сообщила об экспедиции сотрудников музея совместно с С.А. Таракановой в район предполагаемого места Ледового побоища: они обследовали восточный берег Чудского озера в границах Кобыльего городища - Самолвы, Вороньего острова, деревень Озолицы и Чудская Рудница. Были произведены обмеры и фотоснимки Кобыльего городища, собрано несколько народных преданий. (Псковская правда. 1949. 22 ноября). Никаких сообщений о пребывании С.А. Таракановой на Псковщине не было и в 1950 г.
А в июле 1951 г. Псковский краеведческий музей приступил к археологическому исследованию ряда древних псковских городищ: Камно Псковского района, Савкина горка и Велье в Пушкиногорском районе. Для руководства работами в Псков прибыла С.А. Тараканова (Псковская правда. 1951. 20 июля). По окончании работ в августе 1951 г. она опубликовала в «Псковской правде» заметку «Псковские древние поселения», в которой рассказывалось о раскопках на городище Камно. Удалось, например, выяснить, что древнее славянское поселение на месте городища возникло на рубеже нашей эры и существовало непрерывно до ХГХП вв., после чего жизнь здесь прекратилась. Были обнаружены обломки глиняной посуды, славянские украшения (височные кольца, перстни и др.), остатки литейных мастерских VI-VII вв., изделия из кости и др. (Псковская правда. 1951. 19 августа).
В целом же экспедиции ИИМК под руководством С.А. Таракановой в первые послевоенные годы удалось сделать в плане археологического изучения Пскова и отчасти области в несколько раз больше, чем за все предыдущие годы. Раскопки же Кремля в эти годы оказались самыми значительными: была вскрыта большая часть площади внутри стен. Исследованы были отдельные части Окольного города, городище Камно, произведена разведка других псковских пригородов, ряда курганов. Деятельность С. А. Таракановой, таким образом, положила по существу начало широкому археологическому исследованию псковской старины.
Литература и источники
Тараканова С.А. 1947. Раскопки в Псковском Кремле //КСИИМК. Вып.XXI Тараканова С.А. 1949. Раскопки древнего Пскова (1945-1947 гг.) //КСИИМК. Вып.XXVII
Тараканова С.А. 1950. Новые материалы по археологии Пскова //КСИИМК. Вып. XXXIII
Тараканова С.А. 1946. К вопросу о крепостных стенах Пскова //КСИИМК. Вып.XIII
Тараканова СЛ. 1950. О происхождении и времени возникновения Пскова // КСИИМК. Вып.XXXV
Тараканова С.А. 1953. Древности Псковской земли //По следам древних культур. М.
Псковская правда (1945 - 1951 гг.).
Государственный архив новейшей истории Псковской области (ГАНИПО), ф. 1219, on. 1, д. 945.
***
Филимонов, А. В. К истории археологической экспедиции института истории материальной культуры в Пскове (1945-1949 гг.) / А. В. Филимонов // Археология и история Пскова и Псковской земли: материалы 50 науч. съезда / Ин-т археологии РАН. - Псков, 2004. - С. 181-193. - Библиогр.: с. 193.
