Биография Н. А. Римского-Корсакова
«Снегурочка»
При всех неоспоримых достоинствах «Майской ночи», высшим достижением Римского-Корсакова в первые годы творческой зрелости нужно считать его третью оперу – «Снегурочку» (1880-1881), написанную им по одноименной пьесе-сказке Островского.
Сказка Островского была задумана как музыкально-драматический спектакль для постановки объединенными силами Малого и Большого московских театров. Музыку к этому спектаклю, поставленному в 1873 году, написал Чайковский. «Музыкальное происхождение» пьесы Островского и стихотворная форма ее облегчили работу Римского-Корсакова над либретто, которое он составил сам. Закончив либретто. Римский-Корсаков послал его А.Н. Островскому. Островский одобрил либретто.
Островский написал свою пьесу по сюжетным мотивам русских народных сказок. И, обратившись к пьесе Островского, Римский-Корсаков обратился к образам народного искусства в претворении мастера художественного слова и театра.
Сюжет и тексты Островского счастливым образом как нельзя лучше пришлись к душевному состоянию Корсакова после его серьезных занятий русской песней и наследием древнеславянского язычества в крестьянском быту. «Не было для меня лучших поэтических образов, чем Снегурочка, Лель или Весна, не было лучше, чем царство берендеев с их чудным царем, не было лучше миросозерцания и религии, чем поклонение Яриле-Солнцу», - вспоминал Корсаков.
На редкость благоприятны оказались условия, в которых складывалась новая опера. Недаром страницы, посвященные лету 1880 года, принадлежат к числу самых ярких и поэтичных в «Летописи моей музыкальной жизни».
«Наступила весна. Пора было искать дачу... Я поехал осмотреть Стелёво. Дом [был] хоть и старый, но удобный; прекрасный, большой тенистый сад с фруктовыми деревьями и настоящая деревенская глушь... Я нанял дачу, и мы переехали туда 18 мая.
Первый раз в жизни мне довелось провести лето в настоящей русской деревне. Здесь все мне нравилось, все восхищало. Красивое местоположение, прелестные рощи... огромный лес „Волчинец“, поля ржи, гречихи, овса, льна и даже пшеницы... маленькая речка, где мы купались, близость большого озера Врево, бездорожье, запустение, исконные русские названия деревень, как, например, Канезерье, Подберезье, Копытец, Дремяч, Тетеревино, Хвошня и т. д., - все приводило меня в восторг... Все как-то особенно гармонировало с моим тогдашним пантеистическим настроением и с влюбленностью в сюжет „Снегурочки". Какой-нибудь толстый и корявый сук или пень, поросший мхом, мне казался лешим или его жилищем; лес „Волчинец" - заповедным лесом; голая Копытецкая горка - Ярилиной горой; тройное эхо, слышимое с нашего балкона, как бы голосами леших или других чудовищ. Лето было жаркое и грозовое. С половины июня и до половины августа грозы и зарницы бывали чуть не каждый день. 23 июня, в Аграфену купальницу, молния ударила в землю около самого дома....
С первого дня водворения в Стелёве я принялся за „Снегурочку". Я сочинял каждый день и целый день, и в то же время успевал много гулять с женой, помогал ей варить варенье, искать грибы и т. д.».
Сокровенным, полюбившимся на всю жизнь стал для Римского-Корсакова наш северный край, псковская земля. Интерес к русской истории, к жизни народа, любовь к русской песне и сказке проявились у композитора задолго до приезда его на Псковщину. Они присущи Римскому-Корсакову с первых же его произведений. Однако именно Псковщина неразрывно связана с расцветом его гения. Здесь сама природа благоприятствовала его творчеству, впечатления от нее, преображенные, вошли в его музыку и стали в ней многими прекрасными художественными эпизодами.
Природа этих мест удивительно красива: тихоструйные реки и многочисленные озера, берега которых покрыты основными и смешанными лесами, придают ей особое очарование. Именно такая природа притягивала Н.А. Римского-Корсакова, была ему близка, вдохновляла его. Здесь ему легко дышалось, хорошо творилось. Сюда он приезжал на протяжении семнадцати лет – в пору расцвета и зрелости своего творчества. С этими местами связано сочинение опер «Ночь перед Рождеством», «Садко», «Царская невеста», «Сказка о царе Салтане», «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии», «Золотой петушок».
Весь набросок оперы окончен 12 августа. ...Ни одно сочинение до сих пор не давалось мне с такою легкостью и скоростью, как „Снегурочка"».
Два мира живут в произведении Островского и Римского-Корсакова: мир русской природы и мир берендеев. Живут в согласии, ничем не нарушаемом, пока не родилась у Весны-Красны и Деда Мороза дочка Снегурочка, пока не пришла из леса в слободку «за песнями» и без умысла сама холодная, как снег, вызвала там смуту своей красотой; но сжалилась над ней мать Весна, на радость и на горе подарила ей дар любви и при первых лучах летнего солнца Снегурочка растаяла. Немудреная сказочка, но, как в деревянной матрешке, в ней можно открывать все новые и новые образы-смыслы, таящиеся под общей расписной оболочкой.
«Весенняя сказка» - это, прежде всего, музыкальная поэма о чудесном преображении природы, спавшей под белым снежным покрывалом и проснувшейся с появлением весны, северной природы, запевшей, защебетавшей тысячами голосов, зазеленевшей цветами, напоившей воздух лесными и луговыми ароматами и уже в полной красе встретившей лето. С искусством почти непостижимым композитор воплотил в своей музыке смену времен года, звуки, краски и ароматы весны. «Я прислушивался к голосам народного творчества и природы и брал напетое и подсказанное ими в основу своего творчества»,-писал он о «Снегурочке».
Его опера - гораздо большее, чем просто чуткие, согретые человеческим теплом картины природы. Девочка Снегурочка - живое олицетворение юности и первой любви, на всю жизнь оставляющей щемящее ощущение счастья и утраты. Движение музыкального образа дочери Мороза и Весны от детской резвости и звонкого холодка ее ариозо в сцене с матерью и отцом к блаженству любви и сладкой муке таяния в конце оперы - в одном ряду с самым высоким, самым чистым, чем музыка обязана этой теме.
Берендеи, справляющие вместе с природой праздник весеннего возрождения, их «светлый царь» - поэт и философ, все их полусказочное царство - не что иное, как мечта о естественном человеке, еще не разорвавшем внутренней связи с окружающей средой и как высшую мудрость принимающем ее законы любви, жизни и смерти.
«Делая общий разбор музыки «Снегурочки», - писал композитор, - следует сказать, что в этой опере я в значительной степени пользовался народными мелодиями, заимствуя их преимущественно из моего сборника...». Вся музыкальная ткань оперы народна.
Фабула «Снегурочки» Римского-Корсакова, такова. Действие происходит в волшебном царстве берендеев. Мирное течение берендеевской жизни нарушает юная Снегурочка, дочь красавицы Весны и Деда Мороза. А Ярило, ревнующий Весну к Деду-Морозу, сердит и на страну берендеев, потому что в берендеевских лесах скрывает Снегурочку Дед-Мороз.
Пятнадцать лет провела Снегурочка в лесу. Но ее манит к людям песни пастуха Леля и вот с разрешения родителей весной она появляется в берендеевской слободе. Мать Снегурочки – Весна дарит ей дар любви. Но узнав «огонь любви» она стала доступной мести Ярилы-Солнца, и под первыми лучами солнца Снегурочка тает. Мизгирь в отчаянии бросается в озеро.
Хотя «Снегурочка» (в отличие от «Майской ночи») — целиком сказка, но и в ней налицо противопоставление двух миров. Мир волшебный— Дед Мороз, Леший, Весна-Красна; мир реальный, "земной» — Мизгирь, Купава, Бобыль Бакула и Бобылиха, приютившие Снегурочку, боярин Бермята и весь берендейский люд. Сама Снегурочка, певец-пастух Лель и царь Берендей — связующее звено между волшебным и реальным, людским миром. Это лица «полумифические-полуреальные».
Мир волшебный представляет собой олицетворение «вечных, периодически выступающих сил природы». Естественна его неразрывная связь с явлениями природы: Весны — с птицами и цветами. Деда Мороза — с вьюгами и метелями. Лешего — с лесом.
«Вечно старый» Берендей — олицетворение народной мудрости. «Вечно юный» Лель — «вечного искусства музыки». В опере много обрядовых и игровых сцен, без которых картина сказочной Руси не была бы столь красочной.
Над всем этим царит Ярило-Солнце — «творческое начало, вызывающее жизнь в природе и людях». Не принимая прямого участия в развертывании действия, он незримо направляет ход событий. Отсюда, из этих авторских характеристик, ясен «подтекст» сказочного сюжета «Снегурочки». Это борьба благодетельных для человека и враждебных ему сил природы; прославление мощи природы, несущей человеку жизнь и счастье; прославление искусства, выявляющего творческие силы человека.
Поэзия юной любви воплощена прежде всего в ласково-нежном образе Снегурочки. Стоящая в центре действия юная Снегурочка — невинная жертва борьбы стихий. Конечно, не в ней следует видеть олицетворение 
враждебных человеку сил природы. Ведь из мира природы, — пусть благожелательного к человеку, как Весна-Красна, но все же не человеческого, — Снегурочка стремится в мир людей. Сначала «прелестная, но холодая», она постепенно, под воздействием чувства любви, приобретает глубоко человечный облик.
Опера Римского-Корсакова (как и пьеса Островского) имеет подзаголовок (определение жанра): «весенняя сказка». «Снегурочка», действительно, — поэма о весне. И «весеннестью» пленяет прежде всего сама Снегурочка. Слушателю трудно представить себе Снегурочку дочерью Мороза, но очень легко поверить, что она дитя Весны. Пробуждающиеся теплые человеческие эмоции Снегурочки, ее духовное созревание естественно гармонируют с пробуждением и цветением весенней природы.
Связь волшебного, «мифического» мира с природой Римский-Корсаков раскрывает в основном средствами звукописи, музыкальной изобразительности (начало пролога, сцена Лешего и Мизгиря в лесу, сцена Весны и Снегурочки у озера). Связь с природой человеческого мира, берендейского люда раскрыта по-иному. В «Снегурочке» большое место занимают обрядовые и игровые песни. Эти песни в значительной своей части выражают отношение берендейского народа к природе, показывают, что жизнь берендеев протекает в постоянном общении с природой. Содержание этих песен-сцен меняется в соответствии с временами года. «Проводы масленицы» в прологе — прощание берендеев с зимой. В третьем действии — празднество берендеев, ожидающих наступления лета. Здесь звучат веселые песни — хоровая «Ай, во поле липенька» и песня Бобыля «Купался бобер», а также оркестровая «Пляска скоморохов». То же значение — радостной встречи лета — имеет хоровая песня «А мы просо сеяли» в четвертом действии.
Особое место в опере занимает Снегурочка. Образ ее, в отличие от остальных действующих лиц, динамичен Дед Мороз и Весна, Берендей и Лель не получают развития.
Лишь Снегурочка от действия к действию меняется; и это постепенное превращение ее из «прелестной, но холодной» девочки в горячо любящую женщину нашло гениальное музыкальное воплощение в опере Римского-Корсакова.
Сцена гибели Снегурочки лишь небольшим - речитативным эпизодом отделена от завершающего оперу гимна Яриле-Солнцу. Этим непосредственным сопоставлением подчеркивается сочетание — а вернее, столкновение — двух идей, лежащих в основе оперы Римского-Корсакова; тех идей, о которых уже шла речь в начале очерка о «Снегурочке». Одна —мысль о нерушимости вечных законов, правящих природой и человеком, о светлых силах, которые побеждают все злое, несут людям жизнь и счастье. Другая — мысль о могучей силе любви.
В первой постановке, «роскошной», как удостоверяют современники, автор выделил одного лишь Леля, исполнявшегося А. А. Бичуриной. Оркестр под управлением Э. Ф. Направника был исправен, но и только. Духа музыки дирижер не почувствовал и оперу Корсакова не полюбил. Народность слабо отражалась в нарядных, но в большей своей части казенно-оперных декорациях и костюмах, в казенно-балетных плясках и хороводах.
Все это предстало неузнаваемым в московской постановке 1885 года. Еще раньше для представления пьесы Островского в домашнем спектакле у Саввы Ивановича Мамонтова была снаряжена тароватым хозяином целая экспедиция в деревни Тульской губернии для выбора и закупки у крестьян панев и сарафанов, кичек и гречневиков на головы, лаптей и котов на ноги, расшитых красивым узором домотканых рубах, зипунов и кафтанов. Теперь для оперного спектакля в театре, открытом Мамонтовым на нынешнем проезде
Художественного театра, все это пригодилось. Пошли в ход и эскизы декораций, жизненно и правдиво написанных Виктором Михайловичем Васнецовым. Это был один из первых случаев в русском оперном театре, когда между театральным художником и складом музыки возникала тесная связь. Играли и пели у Мамонтова молодые, частью неопытные певцы. Зато не было шаблона. Всех лучше пела едва начинавшая свой театральный путь Н. В. Салина - «прекрасная Снегурочка. Обаятельными Снегурками были выдающиеся артистки «второй мамонтовской оперы» в 1890-х годах - Е. Я. Цветкова и Н. И. Забела.
С годами подход к сценическому воплощению менялся. Но все удачи и достижения были бы едва ли возможны без того капитального открытия в области оперного спектакля, какое произошло в оперной труппе С. И. Мамонтова. Там сложилось представление о музыкальном театре как органическом соединении музыки, полноценного художественного зрелища и творчества певцов-артистов. Близко к истоку этого нового театра стоит и «Снегурочка» в постановке года.
Источники:
Кунин, Иосиф Филиппович. Николай Андреевич Римский-Корсаков.- 3-е изд. / Иосиф Филиппович Кунин. – Москва : Музыка, 1983. – С. 40-47.
Образцова, Инна Михайловна. Н.А. Римский-Корсаков на Псковщине / Инна Михайловна Образцова. - Ленинград : Лениздат, 1981. – С. 20.
Соловцов, Анатолий Александрович. Николай Андреевич Римский-Корсаков : очерк жизни и творчества / Анатолий Александрович Соловцов. - Москва : Музыка, 1984. – С. 94-113.