Левин Н.Ф.,
псковский краевед, Почетный гражданин г. Пскова

Купец, общественный деятель и благотворитель Пётр Стехновский

Фамилию купца Петра Батова, очерк о котором напечатан в про­шлом выпуске, знают многие псковичи. Зато о его тёзке, Петре Стех-новском, тоже купце и благотворителе, современные земляки навер­няка никогда даже не слышали. Между тем, и он вписал свою стра­ницу в историю города и достоин нашей доброй памяти. Однако по­пытки составить его биографию до сих пор не предпринимались, и надежды обнаружить его портрет очень мало.

Пётр Михайлович Стехновский родился 12 (24) ноября 1817 г. в семье псковского купца. Грамоте он обучался дома, а торговому делу - мальчиком в лавке отца, торговля которого существовала в Пскове ещё в предыдущем, XVIII веке. К сожалению, о его родителях извес­тно очень мало.

Свою торговлю отец и сын Стехновские вели успешно. Они были среди трёх псковских купцов, которым городские власти с 1836 г. доверяли вести торговлю ядовитыми и сильнодействующими веще­ствами. 27 мая 1847 г. купеческий сын Пётр Стехновский, живший тогда в 1-й (центральной) части города, в доме своей матери Авдо­тьи Потаповны, купил за 858 руб. у купеческой вдовы Татьяны Ми­хайловны Кирпичниковой лавку с двумя кладовыми, галереей и мес­том мерою 16x10 аршин (80 кв. м) в Гостином дворе, на углу Суровской и Железной линий. Там он до конца своих дней вёл торговлю железными, стекольными, медными и шорными товарами.

Пётр Михайлович продолжал именоваться купеческим сыном ещё более 20 лет, т.е. продолжал заниматься делами под фирмой отца, выбирая торговое свидетельство на его имя. И не только торговал, но и с выгодой вкладывал свободные средства в сделки с недвижи­мостью. Так, в начале 1857 г. он приобрел с публичных торгов за 1031 руб. каменную лавку № 29 в железном ряду Гостиного двора с галереей и местом мерою 16x7,5 аршин, продававшуюся за долги братьев Гордеевых, а 14 августа 1861 года продал её за 1250 руб. жене 3-й гильдии купца Клавдии Турамниновой, получив прибыль в 20%. Уже через 4 месяца, 13 декабря, купеческий сын Стехновский купил на левом берегу Псковы в Верхнем рыбном ряду каменную лавку № 11. Позднее три каменные лавки №№ 129, 130 и 132 там же, в Рыбном ряду, достались ему на публичных торгах, состоявшихся 16 января 1867 г., как кредитору псковского мещанина Ивана Ламотина, не уплатившего Стехновскому по шести векселям 856 руб.

Перестав в 1862 г. именоваться купеческим сыном и став само­стоятельным купцом 2-й гильдии, Пётр Михайлович начал приобре­тать в Пскове жилые постройки. 5 ноября 1862 года Псковская пала­та гражданского суда выдала ему данную (разрешение) на ввод во владение деревянным домом на каменном фундаменте с флигелем, надворными строениями и местом в 465 кв. саженей. Домовладение находилось близ Петропавловского собора, тянулось по левой сто­роне Новгородской улицы на 13 саженей (27,7 м) и было окружено с остальных трёх сторон домовладениями чиновника Баскевича, куп­ца Картау и полковника Гаврилова. (Впрочем, все эти четыре домо­владения, в т. ч. и Стехновского, уже в 1870-е годы сменили своих хозяев).

Затем, 16 августа 1863 г., Пётр Стехновский купил за 3 тыс. руб. у мещанина Василия Шарина (наследника известного псковского куп­ца Ивана Ивановича Шарина) обширное плановое место площадью 1608 кв. саж. (7295,5 кв. м) «с остатками погоревшего каменного дву­хэтажного дома в 1 части г. Пскова на Новгородской улице под №№ 16 и 17». Оно располагалось на правой стороне улицы, напро­тив купленного в прошлом году домовладения. Стехновский не толь­ко отстроил сгоревший дом, но и возвёл на участке одноэтажный каменный флигель, кладовые и каменные службы на дворе, сохра­нил сад.

Это домовладение стало для Стехновского основным и замет­ным в городе. Летом 1878 г. там на несколько дней останавливались известные историки и археологи, граф Уваров и профессор Бесту­жев-Рюмин, сопровождавшие четырёх великих князей при посещении ими Пскова и окрестностей. В кладовой при этом доме находил­ся его оптовый склад табака. (Последние 15 лет перед революцией домовладение принадлежало купеческой семье Сафьянщиковых (со­временный адрес: ул. К. Маркса, 3).

Через полтора месяца после приобретения участка с горелым домом на Новгородской улице, 30 сентября 1863 г., Стехновский купил у крестьянина Михаила Ефимова (уроженца дер. Готово) домовладение с деревянным двухэтажным домом на каменном фундаменте и принадлежавшими ему постройками. Оно располагалось на нижней набережной реки Псковы, чаще называемой Нижне-Петропавловской улицей, восточнее (выше по течению) владений Карла Гельдта и его известной бани.

Общественные должности Пётр Михайлович стал занимать не­задолго до своего 30-летия. 10 января 1847 г. городское общество избрало его гласным Псковской городской Думы на предстоящее 24-е трёхлетие 1847-49 гг. На 26-е трёхлетие его выбрали 3 февраля 1853 г. одним из трёх ратманов городового магистрата. 18 февраля 1859 г. «Псковские губернские ведомости» сообщили, что губернатор утвер­дил двух избранных на 28-е трёхлетие бургомистров того же магист­рата: купцов 3-й гильдии Петра Стехновского и Николая Лохова. А 19 сентября 1862 года та же газета известила: «Бывшему старшему бургомистру Псковского городового магистрата 3-й гильдии купечес­кому сыну Петру Стехновскому за ревностное служение его по выбо­рам городского общества более трёх трёхлетий предоставлено право именоваться Степенным Гражданином и носить в отставке мундир, присвоенный последней должности бургомистра».

В качестве ещё одного свидетельства того авторитета, которым пользовался П. М. Стехновский, можно привести общественный приговор купеческого и мещанского обществ от 28 января 1870 г о включении его вместе с городским головой П. П. Калашниковым в состав небольшой депутации к Министру путей сообщения для личного представления первого ходатайства псковичей о постройке постоянного I моста через реку Великую.

После земской и городской реформ, проведённых Александром I, его не раз избирали в новые органы местного самоуправления. С 1865 г. шесть трёхлетий Стехновский состоял гласным Псковского уездного земского собрания от городских избирателей, а на этих собраниях каждые три года его выбирали одним из почётных мировых судей.

На первых выборах в новую Псковскую городскую Думу он был избран гласным на четырёхлетие с 1871 года. На первом заседании Думы 4 января 1871 г. для временного исполнения должности городского головы (на случай его отсутствия) гласные назначили степенного гражданина, псковского 2 гильдии купца Петра Михайловича Стехновского. Однако Губернское по городским делам присутствие признало это избрание незаконным, т. к. он одновременно не избирался членом городской управы. Более того, Стехновский подал за­явление об отказе от звания гласного Думы, поскольку он состоял не только почётным мировым судьёй, но и заступающим место пред­седателя съезда мировых судей, и по этой должности был членом Губернского по городским делам присутствия, которое проверяет за­конность постановления городской Думы. Гласные не приняли его отказ, поскольку это - только временные обязанности, на случай отсутствия председателя. В дальнейшем Стехновский без подобных осложнений состоял гласным городской Думы два четырёхлетия: с 1875 и с 1879 годов.

21 августа 1873 года на первом общем собрании Псковского го­родского общества взаимного кредита, часто называемого городским банком, его избрали в ревизионную комиссию. С начала 1870-х годов вместе с некоторыми другими купцами он состоял членом учёт­ного комитета Псковского отделения Государственного банка. За круп­ную благотворительную помощь местам заключения его признали одним из необязательных директоров Губернского попечительного комитета о тюрьмах. Чтобы уплатой членских взносов оказывать ма­териальную помощь Псковскому археологическому обществу, на об­щем собрании 3 мая 1881 г. несколько купцов, в т. ч. Стехновский, вступили в действительные члены общества.

Прихожане Петропавловского собора многократно выбирали его церковным старостой. Ещё с 1786 г. к собору была приписана быв­шая монастырская церковь Космы и Дамиана на Гремячей горе. С того времени своего прихода и самостоятельного причта она не име­ла, а служба в ней велась лишь несколько раз в году, по большим праздникам. Из-за отсутствия надлежащего ремонта и наличия ветхостей не раз рассматривался вопрос о её сносе. Такая судьба по­стигла, в частности, вторую приписную к Петропавловскому собору церковь во имя святителя Иоанна Златоуста, которая «по ветхости в 1838 году была уничтожена». Клировая ведомость этого собора за 1858 год сообщила, что приписная Космодамианская церковь «в про­шлом 1857 г. тщением псковского купца Петра Стехновского на соб­ственный его капитал возобновлена».

Более подробно об этих ремонтных работах рассказано в Клировой ведомости собора за 1900 г.: «Печальный вид церковь представ­ляла в 50-х гг. настоящего столетия. Она быть может и совсем разру­шилась бы, если бы о ней не позаботился П. М. Стехновский. Он покрыл главу и крышу церкви листовым железом и окрасил их мас­ляной зелёной краской, обил крест на главе полированной жестью, отштукатурил как внутри, так и снаружи стены церкви, возобновил почти весь иконостас, так что благодаря Стехновскому церковь име­ет теперь благообразный вид». После такого ремонта богослужение в ней стали отправлять не только «в Господние дни и храмовые праз­дники», но и по воскресеньям. Окулич-Казарин в «Спутнике по древ­нему Пскову» ошибочно относит эти работы «благочестивого ревни­теля П. М. Стехновского» к 1890-м годам.

В 1882 г. Пётр Михайлович долго болел и скончался 2 ноября. Он заранее и оригинально позаботился о месте для своего будущего захоронения. В Клировой ведомости церкви Иоанна Богослова на Мишариной горе за 1883 г. отмечено: «Недавно купец Стехновский пристроил к ней вроде притвора деревянный крытый коридор с окна­ми и железными решётками, отштукатуренный внутри и снаружи, для погребения его рода». Там его и похоронили в субботу 6 ноября 1882 года. Очевидно, через несколько лет эту пристройку переделали, т. к. в более поздних Клировых ведомостях её описание звучит иначе: «В 1882 г. псковский купец Пётр Михайлович Стехновский сделал перед входом в церковь каменную, крытую железом пристройку, вроде при­твора, с двумя дверями, с южной и северной стороны, обитыми же­лезом».

В упомянутом путеводителе Окулич-Казарин ограничился зага­дочной фразой (с. 275): «В притворе находится памятник купцу Стех­новскому», не указав, как он выглядит и какова на нём надпись. Но она позволяет предположить, что это был надгробный камень. Возникает естественный вопрос о судьбе этого притвора и захоронения П. М. Стехновского. Обмерные чертежи храма, исполненные Верой Алексе­евной Лебедевой в 1983 г., позволяют сделать вывод, что тогда этот притвор ещё существовал. Его убрали в начале первых работ по рес­таврации церкви, как позднее сооружение, искажавшее её древний облик. Хочется предполагать, что прах Стехновского при этом не был потревожен и остался в земле перед обновленным входом в храм.

Хоронили Петра Михайловича торжественно. После отпевания в Петропавловском соборе траурную процессию до кладбища сопро­вождал новый епископ Псковский и Порховский Нафанаил (Соборов), прослуживший здесь лишь пять месяцев, но узнавший со слов о заслугах Стехновского. В день похорон «Псковский городской лис­ток» опубликовал на первой странице многострочный некролог, на­чинавшийся так: «Со смертью Петра Михайловича мы лишились ред­кого человека, который своей жизнью старался олицетворять лю­бовь к Богу и к ближнему. Множество народа сегодня провожало его гроб до Иоанно-Богословского кладбища, и множество стояли и кла­нялись, отдавая последнюю честь покойному. Едва ли есть кто-либо во Пскове, кому имя Петра Михайловича не напоминало бы о челове­ке честном, трудолюбивом, благотворительном, добром советнике, готовом всегда подать руку помощи обращающимся к нему по каким-либо частным и общественным делам. Пётр Михайлович был самый популярный человек в современном Пскове, добывший эту популяр­ность, всеобщее уважение и почтение только благодаря своим вы­соким душевным качествам» (и далее много в том же духе).

Приведём ещё пару цитат из некролога, важных для биографии: «он ... имел такую любовь к наукам, что самоучкою достиг очень почтенных познаний; страсть читать книги и расширять познания не покинула его и во время последней продолжительной и тяжёлой бо­лезни. С особенной любовью предан был всемирной истории, кото­рую он знал не хуже многих школьно-образованных людей. ... При редких возвышенных качествах характера и при добросовестнейшей и многосторонней общественной деятельности он вполне заслужи­вал того почёта, каким покойный пользовался везде; город поднёс ему диплом почётного гражданина, в земских собраниях беспрерыв­но был выбираем в почётные мировые судьи».

Последняя фраза о почётном гражданстве Стехновского вызы­вает большие сомнения. Вероятно, журналист имел в виду диплом на звание степенного гражданина, полученный им в сентябре 1862 г., о котором в некрологе не упоминается. Именно это звание указыва­лось в постановлении городской Думы от 4 января 1871 г. о назначе­нии Стехновского и. о. городского головы. Именно так, а не почётным гражданином, вдова называла его в своих заявлениях и газетных объявлениях. К тому же, в «Псковских губернских ведомостях» не сообщалось ни о присвоении ему звания почётного гражданина Пско­ва, ни об утверждении Стехновского в этом звании Императором (как это было в отношении губернаторов Палена в 1865 г. и Каханова в 1872 г.). Нет сведений и о причислении его к общероссийскому со­словию личных и потомственных почётных граждан Империи.

Память своего гласного Псковская городская Дума почтила на ближайшем после его смерти заседании 18 ноября 1882 г., указав в протоколе: «Городская Дума, сочувственно отнесясь к утрате из своей среды многоуважаемого и почётного общественного деятеля, поста­новила: выразить вдове умершего своё сожаление».

В некрологе отмечалось, что большую часть своего имущества Стехновский оставил в пользу религиозных учреждений, нищих и бедных сирот и верно служивших ему. В архивных документах Мирожского монастыря сохранилась выписка из нотариального духовного за­вещания, составленного у него на квартире 29 июня 1882 г. Среди получателей завещанных сумм в первую очередь названы Кафед­ральный Троицкий и Петропавловский соборы, а также Иоанно-Богословская кладбищенская церковь, которым он предназначал по две, тыс. руб. с тем, чтобы одна половина процентов поступала в пользу этих церквей и другая - в пользу церковнослужителей «на моё поми­новение». Упоминание среди первых кладбищенской церкви свиде­тельствует о том, что он уже подготовил там своеобразное место для своего захоронения. Следующий отдельный пункт предусматри­вал выдачу тысячи рублей Космо-Дамианской Гремячей церкви, про­центы с которой предназначались на ремонт храма. Далее следова­ли суммы от 1 до 3 тыс. руб., завещанные семи близлежащим мона­стырям, а также Иоанно-Ильинской общине сестёр милосердия, Псковскому детскому приюту св. Ольги и городской богадельне. Все­го религиозным и благотворительным организациям он завещал 25 тысяч рублей, хранившихся в процентных бумагах. Общую, явно весь­ма значительную сумму накопленных им богатств определить не уда­лось, т. к. пока не обнаружен полный текст завещания, в т. ч. касав­шийся перешедшего к вдове.

Детей Пётр Михайлович не имел, его второй женой в 1855 г. была Екатерина Ивановна, а третьей стала тоже бездетная Екатерина Елеазаровна - вдова потомственного почётного гражданина Александра Сергеевича Сарафанова. 21 декабря 1883 г. она известила через «Псковский городской листок» о своём намерении «продолжать дела фирмы моего покойного мужа, степенного гражданина, 2-й гильдии купца Петра Михайловича Стехновского». Но уже 27 апреля следую­щего года через ту же газету и через «Вестник Псковского губернско­го земства» (№ 17, с. 136) она сообщила о прекращении торговли в Пскове и распродаже товаров из лавки № 32 железного ряда.

После смерти мужа Екатерина Елеазаровна сохранила среди прихожан авторитет и влияние. 23 января 1883 г. «Псковский городс­кой листок» сообщил, что она вместе с богатейшими купцами П. П. Калашниковым и А. А. Шёлковым посоветовали обратиться к Обще­ству хорового пения с просьбой исполнять в Петропавловском собо­ре духовные песнопения во время богослужений. В воскресенье 20 февраля на выборах церковного старосты по её предложению в до­полнение к 300 руб., выделенным на эти цели причтом, стали соби­рать по подписке ещё 420 руб. И когда один богатый купец подал лишь 12 руб., она с негодованием вернула их. Через год газета с благодарностью вспомнила об этой инициативе, отметив, что теперь там в воскресные и праздничные дни бывают не 30-40 прихожан, а полная церковь, так что продажа свечей возросла с 5-6 до 25 руб. в день; увеличился и кружечный сбор.

Полной неожиданностью для горожан стало сообщение, что в ян­варе 1885 г. в храме на Снятной горе в присутствии епископа она при­няла постриг в рясофорные монахини Иоанно-Предтеченского монас­тыря, располагавшегося на Завеличье. Ею были сделаны в обитель значительные пожертвования. На эти средства на колокольне над вход­ными воротами в монастырь установили большие башенные часы с боем в малый колокол часов и получасов и сделали пристройку к двух­этажному каменному сестринскому флигелю для размещения покоев настоятельницы наверху и общей трапезной с кухней внизу. Однако уже в октябре ей удалось получить разрешение на уход из монасты­ря. В марте 1886 г. она вернулась в Ивановский монастырь, но опять не выдержала строгостей монашеского режима и в январе 1888 г. «по расстроенному здоровью» навсегда покинула его.

«Псковский городской листок», каждый раз в хроникёрских за­метках сообщавший о всех этих перипетиях, не упустил случая и рассказал о возмущении сестёр монастыря такими беспримерными поступками. Но здоровье вдовы Стехновской действительно оказалось расстроенным. 4 мая газета известила, что «сошла с ума бога­тая купеческая вдова С., собиравшаяся одно время жить в монасты­ре», и, как буйная, находится в столичной больнице для душевно­больных. Она скончалась там 15 мая. Через четыре дня её отпевали в Петропавловском соборе, но похоронили не в склепе Иоанно-Богословской церкви, а на Дмитриевском кладбище Пскова, рядом с пер­вым мужем (Сарафановым).

Помимо передачи значительных сумм церквям и монастырям, завещанных Петром Михайловичем, и пожертвований в Ивановский монастырь, Екатерина Елеазаровна завещала ценные бумаги, на проценты с которых содержалась дополнительная кровать в городс­кой богадельне и выдавались четыре стипендии в Псковском реаль­ном училище. Причт Николаевской церкви погоста Виделибья полу­чил по её завещанию 1000-рублёвую ценную бумагу в пользу при­зреваемых в богадельне при этом храме. Это позволяет предполо­жить, что она родом из этого прихода.

Таким образом, супруги Стехновские были крупными псковскими благотворителями.

Источник: Левин, Н. Ф. Купец, общественный деятель и благотворитель Пётр Стехновский // За социальные проекты. - Псков, 2008. - N 11. - С. 111-118.