Левин Н. Ф.,
краевед, Почетный гражданин г. Пскова

Псковский детский приют святой Ольги

Одним из первых благотворительных учреждений в губернском Пскове был Ольгинский детский приют. Однако инициатива его со­здания исходила не от псковичей, а из столицы.

Первый детский приют появился в Петербурге по мысли Анато­лия Николаевича Демидова (1812-1870) - молодого, имевшего при­дворное звание камер-юнкера, представителя известной семьи пред­принимателей и благотворителей Демидовых, прославившихся ещё при Петре I. Сначала, в 1833 году, он основал «Дом для призрения трудящихся», потратив на него более полумиллиона. Нуждающиеся женщины получали там посильную платную работу и питание. Од­нако многим на время работы не с кем было оставить своих малолет­них детей, и они просили дозволения приносить их с собой. С разре­шения основателя попечитель Дома призрения И. Д. Чертков 15 мая 1837 года открыл там же «Убежище для детей, оставляемых матеря­ми, идущими на заработки». У благородной идеи сразу нашлись пос­ледователи. Уже в следующем году в столице открылись ещё четы­ре детских приюта. Один из них устроил разбогатевший уроженец Порховского уезда Василий Григорьевич Жуков - хозяин известной табачной фабрики и петербургский городской голова.

Для распространения полезного начинания на всю страну Нико­лай I учредил в 1838 году под покровительством императрицы Алек­сандры Фёдоровны Комитет Главного попечительства детских при­ютов, а 27 декабря 1839 года утвердил разработанное этим Комите­том Положение о детских приютах. Оно предусматривало, что при­юты будут предоставлять малолетним детям не моложе трёх лет бесплатное временное прибежище и начальное образование. На ме­стах для руководства работой по организации приютов и надзора за ними следовало создавать Губернские попечительства детских приютов. Однако казённые средства на содержа­ние приютов не были выделены, поскольку Положение прямо предусматривало, что ма­териальное обеспечение приютов должно осу­ществляться путём частной благотворитель­ности.

6 марта 1840 года наследник престола ве­ликий князь Александр Николаевич (будущий император Александр II) посетил Псков и, ос­мотрев его достопримечательности, перед отъездом пожаловал для раздачи бедным 5005 рублей. В апреле 1840 года председатель сто­личного Комитета граф Григорий Александро­вич Строганов обратился к военному губерна­тору Пскова и псковскому гражданскому губер­натору генерал-майору Фёдору Федоровичу Бартоломею с просьбой проявить инициативу по устройству в губернии детских приютов. Губернатор решил открыть псковский при­ют в память пребывания в городе наследника престола и приступил к сбору средств.

15 мая 1840 года «Псковские губернские ведомости» сообщили, что денег, собранных концертом, маскарадом, лотереями и пожерт­вованных коммерции советником С. Д. Ворониным 3000 рублей ас­сигнациями (что по курсу, установленному манифестом Николая I от 1 июля 1839 года 3 руб. 50 коп. за серебряный рубль, составляло 857 руб. 14 коп. серебром), совершенно недостаточно для открытия приюта, и губернатор просит благотворителей следовать примеру Воронина. Однако последователей оказалось немного. О них, как пра­вило, тоже извещала газета. В частности, через несколько дней куп­цы Шарины внесли 40 рублей серебром; из доходов от февральской ярмарки 1841 года на будущий приют отчислили 200 рублей; порховский уездный предводитель дворянства В. Г. Алексеев при вступле­нии на новую должность попечителя богоугодных заведений Псковс­кого приказа общественного призрения в феврале 1843 года вручил 600 рублей...

К концу 1843 года удалось собрать лишь 1773 руб. 42 коп. се­ребром, которых с трудом могло хватить лишь на первоначальное обзаведение и устройство приюта. Между тем, в Петербурге дей­ствовали уже 12 детских приютов, в других городах - 6, и ещё 22 города готовились открыть их. Дальше тянуть с этим делом было невозможно. В январе 1844 года губернатор Бартоломей приступил к формированию Губернского попечительства детских приютов под своим председательством, включив в него высших чиновников губернии: предводителя дворянства, вице-губернатора, председателя палаты госимуществ, псковского городского голову, ставшего казна­чеем попечительства. В качестве почётных членов в попечительство были приглашены архиепископ Нафанаил и самые крупные благо­творители: упомянутые В. Г. Алексеев и В. Г. Жуков, который пожер­твовал тысячу рублей ассигнациями (285-72 серебром) и в дальней­шем обязался вносить ежегодно по сто рублей, а также действи­тельный статский советник В. Л. Нефедьев, внесший 3000 рублей ассигнациями.

Тогда же губернатор открыл по всей губернии подписку для даль­нейшего сбора пожертвований и обратился к императрице «с хода­тайством о Всемилостивейшем Её Величества благосоизволении и разрешении: 1) на присвоение первому предполагаемому в Пскове приюту наименования Псковского приюта святой Ольги Российской, в память мудрой и святой великой княгини Ольги, родившейся близ Пскова,... и 2) на милостивое соизволение, чтобы как сей приют, так и другие, которые впоследствии могли бы быть открыты в Псковской губернии, воспользовались неоцени­мым счастием иметь под Высшим Её Величества и общим для приютов в России покровительством, а непосредственною покро­вительницей своею драгоценную для России соименницу великой княгини, Её Императорское Высочество Государыню великую княж­ну Ольгу Николаевну».

31 января императрица сообщила о своём согласии присвоить Псковскому детскому приюту наименование «святой Ольги», утвер­дила покровительницею приюта великую княжну Ольгу Николаевну и пожаловала единовременно этому приюту 300 рублей. Великая княж­на добавила ещё 285 руб. 70 коп. серебром, а в апреле подарила икону святой Ольги. 15 марта «Псковские губернские ведомости» в заметке «Приглашение на благотворительность в пользу имеющего открыться детского приюта» рассказали об этих шагах начальства и сообщили, что губернатор через уездных предводителей дворянства, полицмейстеров, городничих, земских исправников, городских и по­садских голов обращается к жителям губернии всех сословий с при­зывом сделать добровольные единовременные или ежегодные по­жертвования для устройства детского приюта святой Ольги, для чего повсеместно разосланы подписные листы.

В результате через четыре месяца общая сумма пожертвований на приют достигла 5059 руб. 63 коп. В июне, в связи с предстоящим открытием приюта, по распоряжению губернатора Псковский попечи­тельный комитет детских приютов официально приступил к своей деятельности, а императрица утвердила попечительницею будуще­го приюта супругу губернатора Елену Михайловну Бартоломей и ди­ректором - правителя канцелярии губернатора Константина Ивано­вича Пинабеля. Его открытие приурочили ко дню святой Ольги и те­зоименитства великой княжны Ольги Николаевны.

После трёх недель дождливой погоды вторник 11 июля 1844 года был безоблачным и солнечным (все даты даются по старому сти­лю). Несмотря на летнее время, праздничное богослужение состоя­лось в зимнем Благовещенском кафедральном соборе, где находил­ся особый придел во имя святой равноапостольной великой княгини Ольги Российской. В присутствии всего губернского начальства и массы народа торжественную литургию совершил архиепископ Псков­ский и Лифляндский Нафанаил в сослужении с высшим духовенством. Затем почётные гости отправились в здание, нанятое для приюта и «поразившее всех присутствующих своею чистотою и удобством помещения, что по малому числу хороших домов в городе требо­вало со стороны устраивавших большой заботливости». Архи­епископ лично совершил водоосвящение комнат, а настоятель Пет­ропавловского собора Пятницкой обратился к детям и их родителям с краткой прочувствованной речью, обратив их внимание на заботу высших и местных властей. Детей угостили простым, но вкусным обедом, а почётные гости по приглашению губернатора провозгла­сили приличествующие случаю тосты за здравие Императорского дома и благоденствие первого в Пскове детского приюта и сделали новые пожертвования в его пользу.

К концу августа того же 1844 года попечительство выпустило небольшую, карманного формата, книжечку «О псковском детском приюте святой Ольги», составленную по поручению губернатора А. Вороновым. В рекламном объявлении о выходе брошюры сообщалось, что получить её можно в типографии губернского правления или в приюте с платою в пользу приюта не менее 30 копеек сереб­ром. К ней были приложены две литографии, выполненные «безде­нежно» губернским землемером надворным советником И. С. Ивано­вым (он широко известен изданным ранее альбомом с видами Пско­ва и губернии). На одной из литографий был воспроизведён фасад одноэтажного здания, в котором располагался приют. Копия этого чертежа предлагается вниманию читателей. На другой помещён план расположения помещений, включая сени, приёмную, гардероб, боль­шую комнату для классов, рекреационный зал, столовую, кухню, ком­нату для смотрительницы Марии Фёдоровны Михайловой и другую - для её помощниц.

И после Елены Михайловны Бартоломей общественные обязан­ности попечительницы, как правило, исполняли жёны самых высших чиновников, в частности, супруга губернского предводителя дворян­ства Мария Васильевна Беклешова, жёны вице-губернаторов Вар­вара Степановна Перовская и Аделаида Алексеевна Родзянко, а с 1861 года императрицей назначались только супруги губернаторов: Надежда Федоровна Муравьёва, графиня Елена Карловна Пален, Екатерина Константиновна Каханова, Мария Фёдоровна Прутченко, баронесса Лина Осиповна Икскуль-фон-Гильденбрандт, Агата Михай­ловна Пащенко, княгиня Софья Николаевна Васильчикова, графиня Екатерина Николаевна Адлерберг, баронесса Татьяна Ивановна Ме­дем. А Губернское попечительство детских приютов всегда возглав­лял лично губернатор.

Среди директоров Ольгинского приюта особенно следует отме­тить таких крупных псковских общественных деятелей, как уездный предводитель дворянства Михаил Михайлович Грушецкий, педагог Матвей Фёдорович Фурсов, статский советник Михаил Федорович Эссен, исполнявший эти обязанности более двух десятилетий (1872-1893), купец Илья Александрович Сафьянщиков.

Детский приют не только возник, но и в дальнейшем существо­вал исключительно на средства, собранные усилиями его попечительницы, директора, и пожертвования почётных членов Губернско­го попечительства. Для этого иногда устраивались благотворитель­ные спектакли и концерты, приносившие две-три сотни рублей. Боль­ше давал розыгрыш лотереи, но разрешение на её проведение надо было получать в столичных учреждениях, и давалось оно не каждый год. Вещи для лотереи изготовлялись или дарились отзывчивыми благотворителями.

Весьма оригинальный способ для пополнения средств на со­держание приюта псковичи придумали в 1850-е годы. До этого было принято посещать начальство с визитами, чтобы поздравить с праз­дниками Пасхи и Рождества Христова. По совету руководства губер­нии чиновники договорились отказаться от этого утомительного обы­чая, от которого выигрывали только извозчики, имевшие право взи­мать в эти дни двойную плату. Взамен избавившиеся от визитов горожане согласились вносить в пользу приюта какую-либо сумму. 25 декабря 1857 года «Псковские губернские ведомости» впервые опубликовали «Список лицам, принявшим участие в пожертвованиях в пользу Псковского детского приюта святой Ольги, взамен визитов по случаю предстоящих праздников Рождества Христова и Нового года». Тогда 252 псковича внесли 493 рубля. Любопытно, что через 20 лет «Псковский городской листок», публикуя 3 января 1888 года подобный список, отметил, что денежные пожертвования сделаны в окончательную замену визитов. Теперь это принесло приюту 683 рубля. Традиция прочно закрепилась, хотя 23 декабря 1910 года га­зета «Псковская жизнь» в заметке «О визитах» жаловалась, что сум­мы пожертвований уменьшаются, и в прошлом году собрано менее 300 рублей, а поэтому надо создать «Общество отмены визитов».

При открытии Ольгинского приюта туда приняли сорок детей, в том числе девять мальчиков. И в дальнейшем предпочтение отдава­лось девочкам. А к 1863 году приют стал только девичьим. Ещё рань­ше, на третий год существования, в январе 1846 года, в приюте открыли небольшое ночлежное отделение на 12 девочек-сирот. Эти пансионерки жили в приюте до 12-летнего возраста. Их одевали и обували, кормили, учили и воспитывали. Они носили синие ситце­вые платья и белые фартуки.

Остальные, приходящие воспитанницы, могли посещать приют до 16 лет. Они жили у родителей, приходили в приют ранним утром, занимались, обедали и вечером, после раздачи хлеба, возвраща­лись домой. Только через сорок лет и для них сшили приютскую одежду, в которую они там по утрам переодевались. Пища для всех была простой, а ужинали тем, что оставалось от обеда. По кружке молока дети получали только летом.

Как пансионерки, так и приходящие обучались по программе трёх­летней начальной школы, принятой в земских и церковно-приходских училищах, чтобы, как указано в Положении о приютах, «образование не выводило бы из их сословия». Зато особое внимание уделялось рукоделию. Девочки сами шили бельё для приюта, а с 1865 года стали выполнять и частные заказы горожан, что тоже приносило средства приюту. Трудились они и на огороде во дворе приюта. Ку­харка и прачка, работавшие в приюте, обучали детей своему ремес­лу. Так что по выходе из приюта девушки могли найти место прислу­ги или мастерицы.

В зависимости от старания руководителей, их умения находить средства на содержание приюта, в его жизни были как успешные, так и неудачные годы. Собранные к открытию приюта суммы позво­лили уже со следующего, 1845 года, содержать 60 детей. Однако постепенно интерес общества к приюту угасал, и к 1857 году пожер­твований набрали так мало, что общее число приютских детей пришлось сократить до 34-х, а в ночном отделении осталось лишь 6 пансионерок. Так продолжалось лет шесть. И только усилиями Еле­ны Карловны Пален и Екатерины Константиновны Кахановой, при поддержке их энергичных мужей-губернаторов число воспитанниц начало увеличиваться и в 1864-1871 годах достигло 75-ти, а пансио­нерок стало 20. Графиня Пален добилась, в частности, разрешения на ежегодное проведение лотерей и увеличения взносов взамен праз­дничных визитов.

Михаил Борисович Прутченко управлял Псковской губернией и руководил Губернским попечительством детских приютов намного больше своих предшественников, тринадцать с половиной лет, с июня 1872 года до самой кончины 13 января 1886 года. Вместе с супругой Марией Фёдоровной они стали привлекать постоянных жертвовате­лей, которые соглашались вносить ежегодно не менее ста рублей и получали за это звание почётных членов попечительства. Благода­ря энергии супругов Прутченко приют уже в 1873 году содержал 85 девочек, со следующего года их число превысило 90, а с 1881 пере­валило за сто. При этом пансионерок стало не менее 30-ти.

Первые годы Ольгинский детский приют арендовал дом мещан Литвиновых на Сергиевской улице. Чертёж его фасада приведён выше. С левой стороны здание протянулось в глубину двора. Через четыре года, 28 октября 1848 года, Губернское попечительство купи­ло под приют за 2500 рублей серебром одноэтажный деревянный дом с пристройками, садом и местом у взрослых детей статского советника Василия Чайкина. Там Ольгинский приют располагался четверть века. Супруги Прутченко сразу убедились, что здание за прошедшие годы совершенно обветшало, оставаться в нём невоз­можно, а капитальный ремонт потребовал бы значительных затрат. По их рекомендации в 1873 году был приобретён для приюта за 9000 руб­лей другой дом. Денег на эту покупку у попечительства не было. По­этому Прутченко одолжили свои четыре тысячи, ещё две тысячи по­заимствовали у почётного старшины приюта Василия Николаевича Хмелинского, а остальные пришлось занять в банке. Долги удалось погасить за два-три года, продав старый дом и успешно проведя са­мую крупную лотерею, разрешённую в пределах 15 тысяч рублей.

Приобретённое здание было деревянным, двухэтажным, на ка­менном фундаменте, с высокими, светлыми комнатами. Как и два предыдущих, оно располагалось в том же квартале, на правой сто­роне Сергиевской улицы, между Ивановской (Гоголя) и Стенной (Свер­длова) улицами. Сейчас восточную сторону этого квартала на Ок­тябрьском проспекте занимает длинный послевоенный дом № 15. Именно благодаря этому приобретению приют смог столь значительно увеличить количество призреваемых девочек. Здесь приют разме­щался все последующие дореволюционные годы.

26 апреля 1894 года на квартире у губернатора К. И. Пащенко состоялось годовое собрание Губернского попечительства детских приютов. На нём для подготовки к празднованию полувекового юби­лея существования Ольгинского приюта была избрана комиссия в составе вице-губернатора графа А. В. Адлерберга, председателя гу­бернской земской управы В. П. Горбунова, директора народных учи­лищ Псковской губернии И. Я. Склярова и чиновника особых поруче­ний при губернаторе В. Н. Гедимина, исполнявшего на обществен­ных началах обязанности делопроизводителя попечительства.

Юбилей, естественно, собирались отметить 11 июля, однако за­тем, из-за нескольких случаев сыпного тифа, торжества пришлось перенести на 4 сентября, а пока произвести дезинфекцию и ремонт помещений приюта. С 3 сентября «Псковские губернские ведомости» начали печатать обширный исторический очерк «Пятидесятиле­тие Псковского детского приюта святой Ольги. 1844-1894», подго­товленный .В. Н. Гедимином. Затем типография отпечатала его от­дельной брошюрой, а автору присвоили звание почетного члена по­печительства. Девочек во время праздника хорошо угостили, а вече­ром устроили невиданное зрелище: с помощью «волшебного фона­ря» показывали «туманные картинки» (диапозитивы), смысл которых интересно, доходчиво объяснял преподаватель реального училища И. А. Соколовский.

После смерти губернатора М. Б. Прутченко его семья уехала из Пскова, но ежегодно продолжала посылать пожертвования в пользу псковских благотворительных организаций, в том числе и детского приюта. На этот раз в честь юбилея его дочь Ольга Михайловна, в замужестве Виланд, прислала 1200 рублей с тем, чтобы за счёт про­центов с капитала была учреждена стипендия в приюте имени её малолетней дочери, которую тоже звали Ольгой.

Трудные времена настали для приюта во время Первой мировой войны. Тогда в Пскове разместились части и штаб Северного фрон­та, многие госпитали. Город заполнился беженцами и предприятия­ми, эвакуированными из Польши и Прибалтики. Освобождая для них помещения, некоторые учреждения,  в том числе Ольгинский и Мариинский приюты, в сентябре 1915 года перевели в Новгород. А в доме № 37 по Сергиевской улице вместо Ольгинского приюта размести­лось Псковское отделение Татьянинского комитета помощи бежен­цам (названного так по имени попечительницы комитета - дочери императора Татьяны Николаевны) с его благотворительными органи­зациями, включая приют для приходящих детей. Однако в Новгоро­де не нашлось ни подходящего здания, ни средств для существова­ния приюта. Только через год начальница приюта Ольга Федоровна Троицкая, служившая в нём тридцать лет (сначала учительницей), добилась возвращения приюта в Псков.

В ноябре 1916 года вдовствующая императрица Мария Федо­ровна, возглавлявшая благотворительные учреждения России, назначила попечительницею Ольгинского детского приюта Е. А. Кашкарову - супругу последнего псковского дореволюционного губерна­тора. После революции, в 20-е годы, Детский дом имени Ленина на­ходился на Октябрьской улице в доме № 37.

Источник: Левин, Н. Ф. Псковский детский приют святой Ольги // За социальные проекты. - Псков, 2008. - N 9. - С. 91-99.