В 1921 году под эгидой Дома Искусств в Псковской губернии близ города Порхова в имении князей Гагариных Холомки и в соседнем имении Бельское Устье была организована колония для петроградских писателей и художников.
Лето 1921 года Владислав Фелицианович Ходасевич провел в имениях Холомки и Бельское Устье Порховского уезда.
«… По случаю коммунистического строя сделался я помещиком.…в 15 верстах от Порхова, Псковской губернии, на берегу реки Шелони. У нас лучше, хотя в «Холомках» роскошный дом - а у нас какая-то разгромленная дыра. У нас нет ни единой комнаты с целыми рамами, в потолках пули, обои в клочьях. Спим на сенниках, мебель анекдотическая, смесь ампира, лишенного обивки (в ней ходят невесты в окрестных деревнях), с новыми табуретками, пахнущими смолой. Живем во 2 этаже, ибо нижний разгромлен слишком. Зато у нас великолепный вид, верст на 15 вдаль, у нас церковь и кладбище в ста шагах, у нас аисты, радуги, паровая мельница, агроном, мастер по части жестоких романсов, у нас - плачьте, несчастные! - 1500 собственных яблонь, от яблоков повисающих долу, у нас груши, слива и - персики, сладости неизъяснимой, мягкости обольстительной, сочности сладострастной…» - из письма В.Ходасевича Б.Диатроптову 16 августа 1921 года. Бельское Устье.
Многие стихи четвертой книги «Тяжелая лира» были написаны в Бельском Устье по впечатлениям от пребывания в известной колонии деятелей искусства. В цитированном выше письме из Бельского Устья поэт сообщает «Я в последнее время написал 20 стихотворений, и у меня почти готова книга, которая (что не подлежит распубликованию) будет называться «Узел» [первоначальное название книги]».
Среди этих стихов «Лида» и «Бельское Устье».
Дом не сохранился.
Бельское Устье. Церковь Вознесения. (Ведутся реставрационные работы).
Бельское Устье
Здесь даль видна в просторной раме:
За речкой луг, за лугом лес,
Здесь ливни черными столпами
Проходят по краям небес.
Здесь радуга высоким сводом
Церковный покрывает крест
И каждый праздник по приходам
Справляют ярмарки невест.
Здесь аисты, болота, змеи,
Крутой песчаный косогор,
Простые сельские затеи,
Об урожае разговор.
А я росистые поляны
Топчу тяжелым башмаком,
Я петербургские туманы
Таю любовно под плащом,
И к девушкам, румяным розам,
Склоняясь томною главой,
Дышу на них туберкулезом,
И вдохновеньем, и Невой,
И мыслю: что ж, таков от века,
От самых роковых времен,
Для ангела и человека
Непререкаемый закон.
И тот, прекрасный неудачник
С печатью знанья на челе,
Был тоже - просто первый дачник
На расцветающей земле.
Сойдя с возвышенного Града
В долину мирных райских роз,
И он дыхание распада
На крыльях дымчатых принес.
1921
Холомки.
Лида
Высоких слов она не знает,
Но грудь бела и высока
И сладострастно воздыхает
Из-под кисейного платка"
Ее стопы порою босы,
Ее глаза слегка раскосы,
Но сердце тем верней летит
На их двусмысленный магнит.
Когда поют ее подруги
У полуночного костра,
Она молчит, скрестивши руки,
Но хочет песен до утра.
Гитарный голос ей понятен
Отзывом роковых страстей,
И говорят, не мало пятен -
Разгулу отданных ночей -
На женской совести у ней.
Лишь я ее не вызываю
Условным стуком на крыльцо,
Ее ночей не покупаю
Ни за любовь, ни за кольцо.
Но мило мне ее явленье,
Когда на спящее селенье
Ложится утренняя мгла:
Она проходит в отдаленьи,
Едва слышна, почти светла,
Как будто Ангелу Паденья
Свободно руку отдала.
1921
Отправляясь в порховскую колонию на несколько недель, Владислав Ходасевич не мог, наверное, предположить, что задержится в ней на два месяца. И, тем более, вряд ли предполагал поэт, что, живя в эмиграции, в Париже, так часто будет возвращаться в своей памяти к событиям пятнадцатилетней давности. Особый интерес в мемуарной прозе В.Ф. Ходасевича представляет для нас его очерки «Во Пскове» и «Поездка в Порхов» (Из советских воспоминаний), вошедшие в книгу «Белый коридор». В очерке «Поездка в Порхов» сам мемуарист определил тему своего повествования: «один из самых нелепых дней моей подсоветской жизни».
