Левин Н. Ф.
Изучающим биографию Николая Ивановича Иваницкого повезло. В мае 1843 года, когда ему уже минуло 27 лет, он решил вести дневник, а предварительно вспомнить прожитые годы. Толчком послужило чтение статьи Гёте «Wahrheit und Dichtung» («Правда и вымысел»), хотя, в отличие от немецкого классика, за мемуары он взялся не для читателей, а для самого себя. Работа над воспоминаниями продолжалась семь месяцев, и только 17 декабря была сделана первая дневниковая запись. Впрочем, более или менее регулярно они велись года три, затем - с большими перерывами, а в декабре 1848 года вовсе прекратились.
Ни воспоминания, ни тем более дневник, в котором прямо порицался самодержавный строй России и приветствовались революционные события в Европе 1840-х годов, Иваницкий действительно не публиковал. Они увидели свет только через 50 лет после его смерти в восьмом выпуске известных «Щукинских сборников» за 1909 год, издававшихся музеем Петра Ивановича Щукина - отделением Императорского Российского исторического музея имени Александра III. Они заняли 140 страниц крупноформатного сборника и назывались «Автобиография Николая Ивановича Иваницкого».
В научном мире эта публикация стала наиболее востребованным произведением Иваницкого. «С любезного позволения П. И. Щукина» уже в октябрьский номер «Русского архива» П. И. Бартенев включил наиболее интересные выдержки, назвав их «Из биографии Н. И. Иваницкого». Интерес к его автобиографии не случаен. Иваницкий, как очевидец, рассказал о многих событиях времени его учёбы в столице: открытие Александровской колонны на Дворцовой площади, переезд университета на Васильевский остров, пожар в Зимнем дворце, разговоры о дуэли и смерти Пушкина, упомянул приписываемое ему грустное обращение к жене:
«Люблю тебя, моя комета,
Но не люблю твой длинный хвост»...
Эта часть мемуаров Иваницкого сразу была включена в 13-й выпуск сборника «Пушкин и его современники», вышедший в 1910 году, а позднее, в 1931 году, М. А. Цявловским - в «Книгу воспоминаний о Пушкине».
Мемуары Иваницкого позволяют воссоздать немало страниц его биографии. Со слов родителей он указал, что родился 2(16) января 1816 года в деревне Широгорье, в 25 верстах от уездной и губернской Вологды. К сожалению, сведений о родителях там почти нет. Лишь в конце дневника, говоря о смерти матери от холеры 3 июля 1848 года, Н. И. упомянул, что отцу скоро будет 70 лет, из которых 35 он был женат. Биографический словарь «Русские писатели. 1800-1917» (т. 2, М, 1992, с. 366) в статье о старшем брате Николая - Александре Ивановиче Иваницком, опубликовавшем в 1839-1844 годах пять романов и повестей, отметил лишь: «Из обер-офицерских детей». Ко времени рождения Николая отец уже не служил в армии, с 1817 года работал управляющим Серёговским солеваренным заводом купца Рыбникова в Яренском уезде. В 1823 году семья переехала в Вологду и вскоре приобрела там собственный дом. Для первоначального обучения Николая наняли семинариста.
В 1824 году, несмотря на малолетство, Николая приняли в гимназию. Уже там проявились его литературные увлечения. С 4-го класса он начал писать стихи, позднее вместе с одноклассниками выпускал рукописный журнал «Василёк». Свою басню «Голубь и муравей» ему разрешили прочесть в 7 классе на торжестве по случаю введения новых штатов гимназии. Тогда же он переложил на стихи прозаический перевод идиллии швейцарского поэта Соломона Геснера «Миртилл», сочинил стихотворную повесть «Хижина». На торжественном акте после 7-го класса Иваницкий сделал сообщение «О влиянии монголо-татарского владычества на Россию».
После обязательного семиклассного курса гимназисты по совету учителя остался в дополнительном, 8-м классе, чтобы подготовиться к поступлению в университет. Окончив учёбу в гимназии, написав перед отъездом стихотворение «Прости», Николай 23 августа 1833 года отправился в Петербург. Вступительные экзамены на первое, историко-филологическое отделение философского факультета он сдал неблестяще, и всё же после настойчивых просьб ему удалось поступить на «казённый кошт».
Портреты Н. Иваницкого неизвестны. Поэтому, чтобы представить, как он выглядел в те первые студенческие годы, воспользуемся его воспоминаниями. «Я был, в полном смысле, прекрасный юноша: цвету и милому выражению лица все завидовали; голова моя была сформирована счастливо, лоб широкий и полный, нос прямой и довольно длинный; брови и волосы тёмные; грудь широкая и сильная; шея жилистая и крепкая; голос звучный и приятный; ростом был немногим ниже теперешнего, а теперь рост мой 2 аршина 8 вершков (178 см - Н. Л.). В нравственном отношении я также имел довольно счастливую организацию. Я мог скоро усвоить всё и применять каждую мысль к жизни; память имел хорошую, воображение живое; был чувствителен и добр даже до самоотвержения; только мечтательность развита была в высшей степени. Одним словом, я имел самое счастливое сложение тела и души». Заметим, что и пишет он бойко.
Естественно, что на историко-филологическом отделении молодой студент продолжал свои литературные опыты. Вспоминая о рукописном студенческом журнале, он самокритично признавался: «Я по обыкновению был самым ревностным сотрудником: писал много, но для того только, чтобы написать, а об усовершенствовании и не думал». Журнал издавался довольно просто: кто хотел, переписывал своё сочинение, а затем они сшивались в одну тетрадь. Впрочем, уже первая его публикация в журнале (стихотворный перевод с польского небольшой поэмы Юлиуша Словацкого «Исповедь монаха») принесла ему уважение со стороны студентов. Вскоре он получил прозвище «Гёте», так как долго занимался переводами его поэмы «Герман и Доротея». На Иваницкого обратили внимание и преподаватели русской словесности университета Пётр Александрович Плетнёв и Александр Васильевич Никитенко. Они нашли ему частные уроки, без которых он бедствовал на первом курсе. А также отстояли после второго курса, когда он не уделил внимания древним языкам и всеобщей истории, и 23 августа 1835 года Министр народного просвещения «по малоуспешности» наметил Иваницкого к назначению в учители. По просьбе профессоров Министр в ноябре распорядился оставить его в университете до окончания полного курса.
В Пскове
Посещая литературные «среды» Плетнёва и «пятницы» Никитенко, Николай Иваницкий познакомился со многими известными писателями и, как вспоминал позднее, именно там «образовал свой вкус». На последних курсах сбоев в учёбе больше не было, выпускные экзамены прошли успешно, и Иваницкий закончил университет со степенью кандидата. 21 июня 1838 года его назначили старшим учителем логики и русской словесности Псковской мужской гимназии. «Этот звук был совершенно новый для меня, и я никак не мог представить себе, что это за город Псков. Впрочем, лучшего места нельзя было и желать», так как в столице вакансий не было, а от предложения преподавать историю в Вологде он отказался. «Моим предметом была словесность!».
В наш город Иваницкий приехал 3 августа. «Жизнь во Пскове мне сначала очень нравилась. Климат прекрасный и очень благотворный; при каждом почти доме сад, где на открытом воздухе растут разных сортов яблони, вишни, сливы, крыжовник и пр. Город древний; кругом его стены с башнями; много старинных домов, самые названия улиц и кварталов напоминают о временах республиканских. Река быстрая и широкая. В городе находится дивизионный штаб и постоянно стоит Екатеринославский гренадерский полк. Гимназия тоже понравилась с первого разу. Директор (Илларион Николаевич Скрыдлов) показался очень добрым, инспектор (барон Мену) тоже. Оба они приехали во Псков за несколько дней до меня: один переведён был из Архангельска, а другой из Новгорода. Прочие учителя тоже хорошие люди... Директор очень любил меня, но инспектора мы скоро узнали хорошо; это был в превосходной степени дурак, подлец и шарлатан, ... забрал в руки директора и играл им, как куклой».
Несколько учителей гимназии вместе с Иваницким сначала поселились на Завеличье в большом доме петергофского священника, а к Рождеству перебрались ближе к гимназии в дом с прекрасным садом на берегу Великой около Покровской башни. На годичном торжественном акте 4 декабря 1838 года Иваницкий сделал сообщение о состоянии русской литературы во второй половине XVIII и в начале XIX столетия, произвёл сильное впечатление на многочисленных приглашённых лиц. К нему подошёл знакомиться бывший вице-губернатор А. Е. Деденёв; дивизионный генерал барон Розен пригласил учить своего сына, а ссыльный участник польского восстания Адам Гуровский просил давать ему уроки русского языка. Псковские древности сразу привлекли внимание Иваницкого. Об этом свидетельствует, в частности, его описание своей поездки из Пскова в Прибалтику летом 1839 года. В полутора верстах от городской заставы путники «остановились у Печорской часовни (так автор называл часовню Владычного креста, возле которой проходил крестный ход из Печорского монастыря. - Н. Л.). Часовня эта древняя. На стене висит картина аршина два с половиной в длину, изображающая осаду Пскова Баторием. Работа лубочная. Больше нет здесь никаких украшений...
Перед рассветом показалась Изборская крепость. Она построена на высокой горе; архитектура её такая же, как и архитектура стен и башен Пскова. Вся она выстроена из известкового плитняка; стены без зубцов; некоторые башни полуразвалились. Мы въехали в деревеньку, состоящую из длинного ряда плохих домишек и расположенную вокруг подошвы горы, на которой стоит крепость. Эта-то деревенька и называется заштатным городом Изборском. Остановились у дьякона. После чая пошёл на курган за домом дьякона и срисовал вид Изборской крепости. Осматривать крепость было некогда. Впрочем, дьякон рассказал, что все лестницы в стенах развалились, своды подземных ходов обрушились и, следовательно, нечего было и любопытствовать.
Кроме того, дьякон рассказал ещё, что Стефан Баторий стоял под Изборской крепостью 7 лет, что осаждённые вынесли наконец на башню образ Божьей Матери, что Она осенила короля и навела на него такой страх, что он бежал без оглядки, что воеводы русские напали на бегущие толпы неприятелей и совершенно разбили их. Бедный Баторий! - подумал я. - Глупый дьякон так бессмысленно пятнает славную память твою!».
В «Истории княжества Псковского», составленной киевским митрополитом Евгением (Болховитиновым), бывшим архиепископом псковским, Иваницкий считал лучшим эпизодом описание войны 1581-82 годов. По этому материалу он подготовил сообщение для очередного торжественного акта. Оно было прочитано гимназистом 6 класса А. Песьяцким 19 декабря 1839 года, а затем 21 февраля 1840 года напечатано по просьбе Иваницкого в «Псковских губернских ведомостях» под заглавием «Осада Пскова Баторием», но без указания автора.
В Вологодской гимназии открылась вакансия учителя русской словесности, и Иван Иваницкий, отец Николая Ивановича, перед Пасхой 1840 года обратился к попечителю Петербургского учебного округа князю М. А. Дондукову-Корсакову с просьбой о переводе сына в Вологду. На запрос попечителя Н. И. ответил согласием. В распоряжении о переводе от 30 апреля 1840 года указывалось, что отправляться к новому месту службы можно только после окончания экзаменов.
В последнее время перед отъездом Иваницкий «часто бывал у знакомых и гулял по городу. Псков стоит того, чтобы помечтать на развалинах его. Под всем городом подземелья. Что шаг, то и памятник... Подле собора стоял дом, принадлежавший некогда тиунам, но он летом 1839 года упал... Недалеко от гимназии, на так называемой Большой улице, стоит часовня Красный крест. Предание говорит, что когда поляки Батория ворвались в пролом, то на этом самом месте они были отражены и погнаны назад. Тут, говорят, нашли церковный окровавленный крест. Вероятно, какой-нибудь священник выходил с ним, но был убит. Два квартала от этой часовни до пролома до сих пор называются Полонищем. Пролом начинается от самой Свинусской башни и продолжается саженей на 30 к Покровской башне. Он был заложен кирпичом, но наскоро, и потому теперь кирпич развалился, так что зимой тут ездят. Недалеко от пролома находится церковь Рождества Богородицы, сооружённая в память отражения приступа 8 сентября 1581 года.
Покровская башня - самая большая, находится на берегу Великой. У ней оканчивается городской ров. Весною снег, растаяв во рву, стремится с крутого берега в реку водопадом. Жители говорят, что Покровский бык заревел, и замечают, что река вскрывается после этого через 12 дней Замечательно ещё ежегодное наводнение реки Псковы. Она впадает в Великую в самом городе. Оба берега Псковы саженей на 20 отлогие, а потом круто поднимаются высокими скалами. На отлогости стоят дома в один ряд. Когда Великая вскрывается, жители этих домов начинают перебираться в верхние этажи, потому что вода в Пскове вдруг, в продолжении двух или трёх часов, поднимается сажени на 3 и на 4, - и потом опять так же скоро спадает.
Церквей во Пскове около 70, и все они, за исключением очень немногих новых, чрезвычайно малы; вместо колоколен над папертями выстроены тпенькие стенки с двумя или тремя окнами, где висят колокола; звонят с земли». Несмотря на сомнительность легенд, заметки Иваницкого о Пскове представляют некоторый интерес.
Сразу после экзаменов Николай Иванович уехал из Пскова. Таким образом, и первый раз молодой, 22-24-летний педагог проработал здесь два учебных года. И сам удивлялся в мемуарах, что «последний год в университете и два года во Пскове решительно не писал (стихов). Во Пскове написано было только одно стихотворение к К. А. Я. Оно есть в моей книге». П. И. Бартенев, основываясь, вероятно, только на воспоминаниях Иваницкого, указал в краткой справке о нём, помещённой в «Русском архиве» после публикации «биографии»: «Стихотворения Иваницкого изданы особою книжкою». Однако, в отличие от остального списка его трудов, Бартенев не привёл ни названия книги, ни исходных данных. В других библиографических изданиях она вообще не упоминается. Нет её и в фондах Российской национальной библиотеки Петербурга. Из мемуаров Иваницкого видно, что основная часть стихов, вошедших в сборник, сочинена не позднее 1844 года, и можно предположить, что он печатался в Вологде.
В Вологде
Служба Иваницкого в Вологодской гимназии продолжалась четыре учебных года и была весьма успешной. Он вспоминал: «Дела в гимназии шли хорошо: сам я очень порядочно занимался, да приучил учеников к занятиям; они полюбили словесность... (и) меня всем сердцем, так же, как и я их». Ломая сложившиеся традиции, талантливый педагог приучил гимназистов не зубрить, а понимать и анализировать произведения.
Росла его популярность и в вологодском обществе. Для торжественного акта 1840 года Иваницкий подготовил «Рассуждение о состоянии отечественной словесности во второй половине XVIII и в первой половине XIX столетия», то есть расширенный вариант доклада, читанного в Пскове. Оно имело успех, и «начальство тотчас провозгласило меня оратором». На следующем публичном акте 23 ноября 1841 года он декламировал в гимназии своё стихотворение «Бородинская битва», а один из его учеников читал составленное Иваницким сообщение «Приступ Батория ко Пскову». На торжественном акте 15 июня 1842 года он произнёс речь «О современном значении поэзии в России». Рукописные тексты стихотворения «Бородинская битва» и этой речи хранятся в Историческом архиве Петербурга и Ленинградской области (ф. 139, on. 1, дд. 4795,4740).
В 1841 году по случаю посещения гимназии вологодским епископом Иннокентием (И. А. Борисовым - будущим известным богословом и проповедником) Иваницкий сочинил «Кант», пропетый гостю. Вместе с владыкой в гимназии побывал профессор русской истории Михаил Петрович Погодин, путешествовавший по северо-восточной России. Познакомясь с ним, Иваницкий при новой встрече передал ему часть собранных им образцов местного фольклора. Как раз в том году Погодин приступил к изданию литературно-научного журнала «Москвитянин», и в его № 12 опубликовал полученные от Иваницкого «Причитания невесты в Вологодской губернии». Письмом от 15 сентября 1841 года он сообщил Погодину, что имеет до трёхсот народных песен и десяток сказок (Рукописный отдел РНБ, фонд Погодина).
В эти годы в Вологде Николай Иванович сочинил немало стихов, как собственных, так и переводных. Некоторые из них в 1842-43 годах ему удалось поместить в «журнале современного просвещения, искусства и образованности в духе русской народности «Маяк». В 1842 году там печатались упомянутое стихотворение о Бородинской битве и лирические стихи «Могильный цветок» (т. 2, кн. 3), «Весна» (т. 4, кн. 8), в 1843 г. - «Падучая звезда» (т. 7, кн. 14) и переводные из Шиллера «Четыре века» (т. 9, кн. 17), Журнал издавал весьма своеобразный человек: сын адмирала Степан Бурачок окончил Училище корабельной архитектуры, строил корабли в Астрахани, преподавал в Морском корпусе, пытался объединить в своём журнале и литераторов и учёных, публикуя также научные статьи, резко критиковал Жуковского, Пушкина, Лермонтова за недостаточную религиозность. В его журнал Иваницкий обратился, вероятно, потому, что раньше, с 1840 года, в «Маяке» печатался старший брат Александр.
Эти разнообразные занятия не помешали Иваницкому совершенствовать методы преподавания. Многие страницы его дневника заполнены рассуждениями о педагогике. «Я забочусь больше всего о простоте и истине, а это - главное в учебнике». Тот же журнал «Маяк» в 1842 году (т. 4 кн. 7, с. 23-64) опубликовал его статью «О способе преподавания логики в гимназиях и о руководстве к логике Рождественского» с критикой этого учебника и схоластического преподавания предмета. «Журнал Министерства народного просвещения» одобрительно откликнулся на статью. Однако сам Иваницкий хотя и радовался положительной рецензии, но возмущался, как журнал правил его статью. В письме от 14 ноября 1842 года он жаловался А. В. Никитенко: «С негодованием увидел я, что г. Бурачок прибавил к ней целых три страницы похвал своему журналу, вплёл неосновательные отзывы о логике г. Новицкого и две остроты (очень плоские): одну о профессорах, а другую о греках, - одним словом исказил статью, которая заключала личную мою исповедь, такими выходками, от которых всякий благонамеренный человек покраснел бы до ушей» (ИРЛИ, шифр 18532).
Осенью 1843 года Иваницкий работал над учебником по риторике (науке об ораторском искусстве), но решил до печатания посоветоваться с университетскими профессорами, на личную встречу с которыми надеялся. В это время через столичных покровителей он хлопотал о месте в столичной гимназии. Провинциальная жизнь ему надоела, о вологодском обществе он отзывался неодобрительно. В марте 1844 года в Вологду приезжал инспектор учебного округа Максимович. Ознакомясь с сочинениями гимназистов, он заявил, что не видел таких интересных работ ни в одной гимназии, и обещал помочь с переездом.
В Петербурге
Официального перевода Иваницкий так и не дождался. После окончания учебного года он подал прошение об освобождении от службы в Вологодской гимназии и на свой риск 9 июля 1844 года отправился в столицу. 25 августа ему удалось устроиться по вольному найму заместителем преподавателя Корпуса инженеров путей сообщения, а также получить частные уроки. Только через два года осуществились его первоначальные мечты: 25 октября 1846 года Иваницкого определили старшим учителем русской словесности в 5-ю Петербургскую гимназию. Именно там за Иваницким прочно закрепилась репутация «педагога мыслящего и опытного в своём деле» (А. Радонежский. Историческая записка 5-й С.-Петербургской гимназии. СПб., 1874 г.). «Русский биографический словарь» А. Половцева (1897 г.), а вслед за ним П. И. Бартенев в «Русском архиве» (1909 г., № 10) характеризовали его: «Преданный своему делу, любимый начальством и учениками, многосторонне образованный, Иваницкий по справедливости считался одним из выдающихся педагогов своего времени».
Его последней публикацией в журнале «Маяк» стала критическая статья «К русским поэтам» (1844 г., т. 16, кн. 32), в которой он говорил об ответственности авторов за формирование общественного мнения и воспитание вкуса читателей. Осознав, что этот журнал - «голос фанатика, который ругает всё, что только не взято из Библии», а сатиру и комедию считает противными христианству, Иваницкий прекратил там печататься.
К тому же он стал пробовать себя в различных жанрах. В «Современнике», издававшемся после смерти Пушкина покровителем Иваницкого П. А. Плетнёвым, в 1846 году появились две работы Николая Ивановича: в 42-м томе - некролог «Г. Ф. Пухта, знаменитый берлинский правовед», а в 43-м томе - перевод с немецкого «Из записок Гёте». По роману Вальтера Скотта «Оклей Камерон» Иваницкий подготовил драму в 5 действиях «За короля», которую в 1847 году играли в столице на сцене Императорского Александрийского театра. Его повесть «Натальин день», рисующую быт городских обывателей, известный издатель А. А. Краевский напечатал в апрельской книжке «Отечественных записок» за 1849 год (т. 63).
К творчеству Н. В. Гоголя Иваницкий имел особый интерес, и не только как любой учитель русской литературы и его современник. Гоголь, сомневавшийся в своём литературном таланте даже после выхода в 1831-32 годах двух книжек «Вечеров на хуторе близ Диканьки», решил заняться преподаванием истории. С сентября 1834 года он читал курс истории средних веков студентам 2 курса филологического отделения Петербургского университета, среди которых был и Иваницкий. В его мемуарах об этом сказано очень кратко: «Первая его лекция была превосходна; но чем дальше, тем хуже: он редко ездил на лекции и ничего почти не читал». В результате Иваницкий, который не стал готовиться по учебнику, получил на экзамене по этому предмету единицу и чуть не выбыл из университета.
В дневниковых записях октября 1846 года по поводу выхода книги «Выбранные места из переписки с друзьями» Иваницкий воскликнул: «Что за нелепый мистицизм! Можно ли узнать Гоголя! Гоголь решительно, кажется, погиб для литературы». Впрочем, как литератор, Иваницкий продолжал изучать биографию Гоголя, старался выявить забытые страницы его жизни. Она закончилась 21 февраля 1852 года. «Отечественные записки» уже в апрельской книжке за 1852 год (т. 81) напечатали очерк Иваницкого «Несколько черт для биографии Николая Васильевича Гоголя», посвященный его детству, гимназическим годам, ранним произведениям. Вскоре там же в октябрьском номере под псевдонимом появились «Заметки для биографии Гоголя». В них утверждалось, что Гоголь, не доверяя себе, как лектору, пригласил на лекцию Пушкина и Жуковского; в октябре 1834 года те приехали, но Гоголь якобы не явился, как не приехал и на экзамен студентов. Ответ Иваницкого в виде письма к издателю появился в февральской книжке «Отечественных записок» за 1853 год (т. 86). Он рассказал о первой, блестящей, явно заранее написанной лекции Гоголя, о дальнейших бесцветных, скучных лекциях, о хорошей лекции, посвященной переселению народов, прочитанной в присутствии Пушкина и Жуковского. На экзамене вопросы задавал ректор, а Гоголь сидел в стороне и ни во что не вмешивался.
Критик и историк литературы П. В. Анненков (1813-1887) назвал эти воспоминания Иваницкого превосходными, «передающими нам физиономию Гоголя в урывках, но удивительно живо и верно». Они оказались востребованными, были включены в сборники «Гоголь в воспоминаниях современников» (М., 1952) и «Ленинградский университет в воспоминаниях современников» (Л-д, 1963, т. 1).
Между тем популярность Иваницкого, как опытного педагога, продолжала расти. По поручению нового попечителя Петербургского учебного округа М. Н. Мусина-Пушкина он разработал методические указания по преподаванию логики и русской словесности в гимназиях. В 1852 году по предложению попечителя его назначили инспектором той же 5-й гимназии. Иваницкий вряд ли предполагал, что это ненадолго.
Снова в Пскове
21 июля 1853 года скончался директор училищ Псковской губернии статский советник Илларион Николаевич Скрыдлов, проработавший в Пскове 13 лет. Приближался новый учебный год, и в столице быстро решили вопрос о новом директоре. «Псковские губернские ведомости» 16 сентября известили местную публику, что «Высочайшим приказом по гражданскому ведомству от 23 августа № 165 инспектор 5-й С.-Петербургской гимназии надворный советник Иваницкий назначен директором училищ Псковский губернии».
Даже в дореволюционной литературе говорилось, что Н. И. Иваницкий был директором Псковской гимназии. Это не совсем точно. Тогда отдельной должности директора в губернской гимназии не существовало, а в ведении директора училищ Псковской губернии находилась не только единственная в губернии мужская гимназия, но и 8 уездных, 10 приходских и 26 волостных училищ (женских гимназий вообще ещё не было). Неточность вызвана тем, что фактически директор училищ губернии непосредственно руководил мужской гимназией, а в каждом уездном училище был свой штатный заведующий, называемый смотрителем. Поэтому наибольшее внимание директору училищ приходилось уделять руководству гимназией, возглавлять её педсовет.
В первые годы службы в Пскове немалых усилий от нового директора требовала постройка нового здания губернской гимназии с пансионом для приезжих учеников. До этого с 1817 года гимназисты занимались в длинном двухэтажном полукаменном здании (второй этаж - деревянный) у крепостной стены над берегом Великой (ныне - улица Георгиевская, 4). Средства на строительство псковское дворянство собирало многие годы, возведение здания началось в 1853 году, а торжество закладки совершили 3 июня 1854 года. Освящение нового трёхэтажного здания, возведённого на другой стороне той же улицы, состоялось 15 декабря следующего года.
От попечителя учебного округа Иваницкий получил разрешение на использование старого здания гимназии под квартиры учителей, кроме зала и комнаты для театра, но не добился согласия на ремонт и приспособление здания на казённый счёт. По его предложению педсовет принял решение передать квартиры тем учителям, которые произведут работы за свой счёт, причём квартирную плату с них временно брать не будут. Вместе с тем Иваницкий считал, что после того, как учитель таким способом оправдает свои расходы по ремонту, то с него следует взимать часть суммы, которую он экономит, не платя за наём жилья, и распределять собранные деньги между более нуждающимися учителями, снимающими квартиры в частных домах. Такое решение педсовет принял 16 сентября 1858 года, вскоре после смерти директора (ГАПО, ф. 8, оп. 1, д. 6, л. 14).
В том же архивном деле сохранились журналы всего лишь пяти заседаний педсовета с участием Иваницкого (за август-октябрь 1856 г.). Но и они позволяют составить некоторое представление о его инициативном характере. Так, 11 августа по его предложению решили допускать в виде опыта условный перевод учеников в следующий класс и разработали эти условия. 14 августа Иваницкий отметил, что окончивших уездные училища, как не изучавших иностранные языки, не принимают в 3-й класс гимназии, и предложил определять их во 2-й класс, где они быстро нагонят одноклассников. Учитывая, что пять младших классов переполнены и педагог не успевает опросить всех, 12 сентября по его предложению решили назначать аудиторов из лучших учеников, которые будут опрашивать остальных. 25 сентября он объяснил неуспеваемость некоторых гимназистов отсутствием у них учебников; поэтому решили потратить на учебники для бедняков 35 рублей, из которых 15 взяли из сметных сумм, а 20 педагоги собрали между собой.
Литературные труды Иваницкого за второй псковский период (1853-58 годы) неизвестны. Зато проявились его краеведческие интересы. 3 октября 1856 года «Псковские губернские ведомости» сообщили, что на днях в типографии губернского правления напечатана небольшая книжка Н. Иваницкого «Исследования о времени основания г. Пскова». Разрешение на её печатание 21 июля 1856 года дал известный автор исторических романов И. И. Лажечников, только что поступивший на службу в столичный Цензурный комитет. Краеведческий труд Иваницкого был настолько важен для псковской истории, что «Псковские губернские ведомости» целиком перепечатали его на своих страницах в №№ 7-10 с 13 февраля по б марта 1857 года.
Цель своего исследования он изложил в первых же строках: «Когда и кем основан Псков? Предлагаю себе этот вопрос не для того, чтобы решить его окончательно и непогрешимо; но для того, чтобы посмотреть, до какой степени он может быть объяснён показаниями и промолвками наших летописцев, что говорили об нём наши писатели-историки... и на чём должно остановиться в настоящее время в исследованиях о времени основания г. Пскова».
Главный вывод Иваницкого соответствует нашим современным взглядам и звучал так: «... основываясь на свидетельстве летописей, можно справедливо заключить, что Псков основан был до брака Игоря с Ольгою и даже, может быть, до прихода Рюрика с братьями в Русскую землю». Этот вывод не изменился и после анализа Степенной книги, Жития святой Ольги и произведений Иннокентия Гизеля, Татищева, Хилкова, Ломоносова, Емина, Щербатова, Болтина, неназванного автора «Записок касательно русской истории», Шлецера, Ильинского, Болховитинова, Карамзина, Глинки, Полевого, Соловьёва, Миллера, Устрялова, Плошинского, Милевского. Таким образом, за время директорства в Пскове Иваницкий изучил всю существовавшую тогда литературу о первых веках существования города.
Прилагаемые к настоящей статье «Исследования о времени основания г. Пскова» Н. Иваницкого - первый исторический труд, специально посвященный этому важному и спорному вопросу. Он положил начало дискуссии, которая длится до наших дней. Уже в 1858 году с возражениями выступил иеромонах Иосиф (Иван Гаврилович Баженов), бывший преподаватель 11сковской духовной семинарии, выпустивший сразу после перевода в столицу брошюру «Историческая достоверность сказания Степенной кшп но первоначальной святыне города Пскова». Почти через полвека, в 1903 году, в Петербурге вышла книжка В. Г. Васильченко «Время основания города Пскова». Историко-библиографической заметкой «К вопросу о времени возникновения г. Пскова» на нее откликнулся в 1907 году Н. И. Серебрянский. (Статья Серебрянского стала приложением к его биографии, помещённой в № 23 журнала «Псков» за 2005 год).
Н. И. Иваницкий явно предполагал и дальше заниматься краеведческими поисками. Об этом свидетельствует сообщенная им «Городовая опись города Опочки (Псковской губернии) 7199 (1691) года», опубликованная в 25-й книге «Временника Московского общества истории» за 1857 год. Затем под названием «Опись укреплений города Опочки, военных снарядов и хлебных запасов, составленная при воеводе Артемии Болкошине в 1691 году» она была повторена 5 февраля 1858 года в «Псковских губернских ведомостях» с указанием «Сообщено директором училищ» (по без его фамилии). Значит, он делал выписки из документов псковских архивов.
Однако болезнь и смерть прервали эти занятия. В сообщении о возобновлении деятельности Губернского статистического комитета среди отсутствовавших по болезни на первом заседании 12 декабря 1857 года непременных членов комитета был назван и «директор училищ коллежский советник Иваницкий» (в этот чин он был произведён Высочайшим приказом по гражданскому ведомству 5 января 1854 г.). Не был он и на заседании педсовета гимназии 25 июня 1858 года, а через месяц, 23 июля (4 августа по новому стилю), скончался. Он прожил лишь 42 с половиной года. Сообщение о его смерти в «Псковских губернских ведомостях» не появилось. Позднее газета известила, что приказом Министра народного просвещения от 22 сентября 1858 года исполняющим должность директора училищ Псковской губернии назначен отставной статский советник Яхонтов. В «Указателе вещественным памятникам древности и старины, церковным и гражданским, в губ. г. Пскове и его окрестностях» 1875 года К. Г. Евлентьев назвал среди достойных памяти людей, погребённых на Дмитриевском кладбище, Иваницкого и Милевского. А священник кладбищенской церкви Гавриил Лебедев в брошюре «Псковское городское Дмитриевское кладбище» (Псков, 1871 г.) указал, что около церкви, с левой стороны, находятся памятники на могилах Иваницкого, Милевского, Скрыдлова, то есть рядом были похоронены три известных деятеля псковской гимназии. Очень крупное и заметное надгробье на могиле Скрыдлова сохранилось, находившийся рядом памятник с могилы Милевского восстановлен в сентябре 2005 года к 140-летию со дня его кончины, а от соседней могилы Иваницкого следов не осталось.
Родственников Иваницкого в Пскове не было, так как он последовал совету Плетнёва не жениться. 13 января 1860 года «Псковские губернские ведомости» напечатали судебное извещение о вызове наследников к его движимому имуществу на сумму 678 руб. 54 коп., а 26 июля 1861 года по этому делу вызывалась дочь коллежского асессора девица Екатерина Ивановна Иваницкая (очевидно, сестра Николая Ивановича). Его старший брат Александр умер в Вологде ещё раньше, 7 июня 1850 года, не дожив до 40 лет.
Добрая память о Н. И. Иваницком долго сохранялась в Пскове. Через три десятилетия «Псковский городской листок» от 29 июня 1886 года, говоря о священниках, преподававших Закон Божий в мужской гимназии, упомянул о вручённом протоиерею Милевскому при уходе со службы адресе «одного из просвещеннейших директоров гимназии Николая Ивановича Иваницкого».
Основные источники
- Автобиография Николая Ивановича Иваницкого // Щукинский сборник. - М, 1909. - Вып. 8. - С. 218-358.
- Иваницкий Александр Иванович. Иваницкий Николай Иванович // Русский биографический словарь, изданный под наблюдением А. А. Половцева. - СПб., 1897. - Том «Ивак-Ключерев». - С. 3-4.
- Иваницкий Александр Иванович. Иваницкий Николай Александрович. Иваницкий Николай Иванович // Русские писатели 1800-1917. Биографический словарь. - М., 1992. - Т. 2. - С. 366-369.
- Новиков, Н. В. Н. И. Иваницкий и его фольклорное собрание // Песни, сказки, пословицы, поговорки и загадки, собранные Н. И. Иваницким в Вологодской губернии, Вологда, 1960. С. 3-28.
Левин, Н. Ф.
Педагог, писатель и краевед Николай Иваницкий [1816-1858 гг.] / Н. Ф. Левин
// Псков. - 2006. - N 25. - С. 41-49. - Библиогр.: с. 49.
Читать в электронной библиотеке:
