Илья Эренбург
Утро мира
Свершилось! Она перед нами, не слово, не мрамор, горячая, живая, в гимнастерке, полинявшей от солнца и дождей, седая от пыли походов, с ленточками ранений на груди, самая прекрасная и самая любимая, наша Победа! Отгремели последние залпы, и после долгих лет Европа обрела великий дар — тишину. Впервые матери могут спокойно ласкать своих детей — на колыбели больше не ложится тень смерти. Расцветают цветы, прорастают зерна, подымаются нивы, их не растопчут гусеницы танков. И в необычной тишине этого утра салютуют победе миллионы взволнованных сердец.
От смертельной опасности Красная Армия спасла человечество. Я не стану омрачать этот час картинами фашистских злодеянии: да и нет в том нужды: бывает горе, которое длиннее жизни. Мы не забудем пережитого, и в этом — порука мира. Он стоит на часах, ограждая будущее, солдат Сталинграда; он все видел, он все помнит, и он знает, что фашизму — конец.
Как крысы, метались последние немецкие фашисты по подземным ходам Берлина, по щелям, по трубам. Есть в этой картине глубокое значение: чумные крысы, потрясенные торжеством света, пытаются продлить ночь. Они еще скребутся, пищат, грозят своим ядом в различных подпольях Старого и Нового Света. Но им не будет спасения: слишком стосковались люди по свету, по правде, по разуму.
Теперь все народы знают, что делали гитлеровцы. Это было попранием человеческого достоинства, ужасом, одичанием. И все народы теперь понимают, от какой судьбы спасла их Красная Армия. Наш мирный, наш добрый народ пошел на все жертвы, только чтобы не было такого попрания человека. Четыре года землепашцы и литейщики, строители и агрономы, горняки и учителя, лесорубы и механики, зодчие и студенты, люди, влюбленные в мирный труд, героически сражались против хищных захватчиков. В нашу страну вторглась самая мощная армия мира. Мы помним то лето, лязг вражеских танков и плач крестьянских телег, дороги Смоленщины, кровь детей, клятву: выстоим! Мы помним лето сорок второго, горький дух полыни, горечь и обет: отобьем! Мы победили потому, что крепкие советские люди, когда судьба их искушала малодушным спасением, умирали, но не покорялись. Мы пришли в Берлин потому, что на смену павшего тотчас приходил другой, потому что советские воины защищали каждый холмик, каждую ямку родной земли, потому что были подмосковные огороды, и пригороды Ленинграда, и камни Севастополя, и Тракторный Сталинграда, и Курская дуга, и партизаны, и девушки «Молодой гвардии», и заводы, выросшие на пустырях, и четыре года жизни народа-подвижника. Долго мы боролись один на один против огромной силы Германии. Что стало бы с детьми канадского фермера или парижского рабочего, если бы русский боец, хлебнувший горя на Дону, не дошел до Шпрее? Мы спасли не только нашу Родину, мы спасли всечеловеческую культуру, древние камни Европы и ее колыбели, ее тружеников, ее музеи, ее книги. Если суждено Англии породить нового Шекспира, если будут во Франции новые энциклопедисты, если мы дадим человечеству нового Толстого, если воплотятся в жизнь мечты о золотом веке, то это потому, что солдаты свободы прошли тысячи верст и над городом тьмы водрузили знамя вольности, братства, света.
Казалось, нет границ у той ночи, которая легла на мир; но границы были — советское сознание, советская совесть. Кто обуздал фашистов, сжигавших книги? Печатники Москвы и Ленинграда. Кто победил детоубийц? Сибиряки и белоруссы, строившие детские ясти. Кто поверг фашизм? Народ, который исповедует братство, мирный труд, солидарность всех трудящихся.
Югославы, поляки, чехословаки знают, кто принес им свободу: перед ними могилы советских братьев. Но и далеко от нашей земли, в Париже, в Осло, в Брюсселе, в Милане люди благословляют Красную Армию: она ведь нанесла самый страшный удар тюремщикам Европы. С нами сражались рука об руку наши доблестные союзники, и верность победила коварство: фашистская Германия капитулировала.
Всем народам найдется свое место под солнцем. Будет жить и немецкий народ, очистившись от фашистской скверны. Hо нет и не будет на земле места фашистам: это наша клятва, клятва победителей. Свободные люди, мы никого не хотим поработить. Не хотим мы поработить и немцев. Мы хотим иного: выжечь страшную язву, спасти детей от возврата коричневой чумы.
Открывается новая эра: пахарей и каменщиков, врачей и архитекторов, садоводов и учителей, книжников и поэтов. Омытая слезами весны, израненная, лежит Европа. Много нужно труда, упорства, дерзаний духа и воли, чтобы залечить все раны, чтобы двадцатый век, выбравшись из окровавленного рва, куда загнали его фашисты, снова зашагал к счастью. Смелость, одаренность, совестливость нашего народа помогут миру встать на ноги. Кончилось затемнение — не только городов, но и сознания. И в утро победы мы с гордостью повторяем: да здравствует свет!
Не раз мы слышали высокие слова: «Вечная слава героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины!». Глядя на зеленые и рубиновые ракеты, мы думали о тех, чья слишком короткая жизнь озарила дорогу народа. Бессмертны погибшие, и где бы ни были те могилы, на Кавказе или у Альп, перед ними снимет шапку прохожий: им он обязан своим дыханием. И много лет спустя дети будут говорить о годах большого горя и большой славы, как о своих истоках: ведь те, что погибли, спасли внуков и правнуков.
В это утро мира мы думаем об одном человеке, к нему обращаются взоры всех. Не только в военном гении дело, не только в зоркости, которая позволяет капитану провести корабльчерез страшный шторм. Сталин для нас больше — он как бы пережил горе каждого из нас и с каждым вместе сражался и побеждал, и не одно сердце бьется под его солдатской шинелью, а двести миллионов сердец. Вот почему имя Сталина не только у нас, во всем мире связано с концом ночи, с первым утром счастья.
Скоро обнимут мужья жен, сыновья матерей. Зазеленеют поля у Понар, у Корсуни, у Мги — там, где лилась кровь и бушевал огонь. Трудно найти слова, чтобы сказать о таком счастье.
Ты победила, Родина!
«Правда», 1945, 10 мая
