(13 февраля 1873 г. – 12 апреля 1938 г.)
... И я закрыл глаза,
И показалось:
Звучал не голос,
А большой орган -
Метался в тесных трубах
Ураган,
И небо грозовое
Разверзалось.
Летел из бездны,
Будоража душу,
Разгневанно
Свободных звуков вал.
Так содрогает каменную сушу
С высоких гор
Сорвавшийся
Обвал!
Валерий Мухин «Федору Шаляпину»
Голос, божественная красота которого покоряла сердца... Человек, открывший новую эру в отечественном музыкальном театре... Фёдор Иванович Шаляпин...
Его высокий бас, поставленный от природы, с бархатистым, мягким тембром, звучал полнокровно, мощно и обладал богатейшей палитрой вокальных интонаций. «В русском искусстве Шаляпин — эпоха, как Пушкин», — писал М. Горький. Шаляпин сумел удивительно органично соединить два важнейших начала оперного искусства — драматическое и музыкальное, — подчинить свой трагедийный дар, уникальную сценическую пластику и глубокую музыкальность единому художественному замыслу.
Пскову повезло: здесь Шаляпин выступал и дал два прекрасных концерта. Это были два самых грандиозных концерта в Пскове за всю историю. Организовать эти концерты оказалось нелегко, Исаак Руммель – двадцатипятилетный управляющий Псковского городского драматического театра (тогда он назывался «Коммунальный театр») решил пригласить на гастроли Федора Ивановича. Однако шансов, что концерты состоятся, было ничтожно мало: закончилась Гражданская война, были большие проблемы с электрическим освещением и отоплением, деньги обесценились, и гонорары выплачивались продуктами, на провоз которых требовалось отдельное разрешение большевистских властей, как, впрочем, и на переезд из города в город...
Но Руммель не сдавался, и в результате добился своего. Он обратился к уполномоченному Ф. И. Шаляпина Исаю Дворищихину, который согласился уговорить артиста приехать в Псков, где он никогда не был, хотя многое о нём слышал, готовясь к постановке «Псковитянки». Через некоторое время Дворищихин сообщил, что Шаляпин согласен приехать и дать концерты, «но с условием, чтобы гонорар был «продуктовый».
История приезда Ф. И. Шаляпина в Псков описана в воспоминаниях Исаака Руммеля, в которых он рассказывает, как трепетал перед встречей с Шаляпиным, опасаясь, что «зелёный юнец в качестве администратора большого доверия у артиста не вызовет». Они встретились в гримёрке Шаляпина, который был уже в образе Бориса Годунова. Фактически, Руммель договаривался с царём. «Шаляпин сидел в кресле перед большим зеркалом, - пишет Руммель. - …Артист был уже в гриме, на вешалке висел золоченый кафтан Бориса. Когда я вошёл, Фёдор Иванович бросил на меня беглый взгляд, как мне показалось, ласковый, но несколько насмешливый и недоверчивый, и снова повернулся к зеркалу». У Исаака Руммеля сказано: «Шаляпин отнёсся ко мне снисходительно, сказал, что впервые имеет дело с таким молодым антрепренёром. И не очень охотно, как мне казалось, подтвердил свое согласие выехать в Псков. Вероятно, был уверен, что из этого ничего не выйдет».
"За два концерта Шаляпину придётся предоставить шесть пудов разного продовольствия...". От этого Руммель пришёл в ужас, но виду не подал. Вернувшись в Псков, руководитель Коммунального театра определился: один концерт надо сделать платный, а другой – бесплатный, и обратился за помощью к председателю исполкома. Председатель с предложением Руммеля согласился, организатор псковского концерта вывесил возле псковского театра рукописную афишу, и через два часа все билеты были проданы. На вырученные деньги на рынке были куплены продукты. Их упоковали в брезент. На тюке Руммель крупно написал: «В Петроград, Пермская ул., № 2, Шаляпину - лично в руки», сел в теплушку и отправился в Петроград. В воспоминаниях Руммеля написано, что эта надпись действовала как пароль. Продовольственный гонорар доехал до Петрограда без происшествий.
На квартире выяснилось, что Шаляпин болен. «Услышав эти слова, я остолбенел»,- вспоминал Руммель. Но Дворищихин пообещал, что певец «отработает» свой «гонорар, как только поправится». У Шаляпина был «прострел», он же «ишиас». Он не то что гастролировать не мог, но нормально ходить и сидеть, - лежал в постели. Руммеля впустили к больному. «Сидите и рассказывайте, - попросил Шяляпин. - Как вы умудрились все так быстро устроить. Прямо как в сказке». Исаак Руммель рассказал. «Вы не волнуйтесь, - ответил Шаляпин. - Я рассчитаюсь с лихвой, не люблю оставаться в долгу».
Рассчитался с псковичами Шаляпин лишь спустя полгода. Его планы постоянно менялись, мешали выступления в Мариинском театре или какие-то другие события. Сроки концертов постоянно смещались. «В Пскове нарастает скандал», - рассказывал Исаак Руммель. Очередной раз концерты в Пскове назначили на 21 и 23 мая 1920 года. И только тогда, когда Шаляпин вместе с супругой и артистами сел на Варшавском вокзале в специальный международный вагон, прицепленный к составу теплушек, стало понятно, что концерты всё-таки состоятся.
В мемуарах Фёдора Шаляпина та же самая история описана так: «Однообразие и пустота существования так сильно меня тяготили, что я находил удовольствие даже в утомительных и малоинтересных поездках на концерты в провинцию. Все-таки ими изредка нарушался невыносимый строй моей жизни в Петербурге. Самое передвижение по железной дороге немного развлекало. Из окна вагона то вольного бродягу увидишь, то мужика на поле. Оно давало какую-то иллюзию свободы. Эти поездки были, впрочем, полезны и в продовольственном отношении. Приедет, бывало, какой-нибудь человек из Пскова за два-три дня до Рождества. Принесет с собою большой сверток, положит с многозначительной улыбкой на стол, развяжет его и покажет. А там - окорок ветчины, две-три копченых колбасы, кусок сахару фунта в три-четыре... И человек этот скажет: - Федор Иванович! Все это я с удовольствием оставлю вам на праздники, если только дадите слово приехать в Псков в мае, спеть на концерте, который я организую... Понимаю, что вознаграждение это малое для вас, но если будет хороший сбор, то я после концерта еще и деньжонок вам уделю. - Помилуйте, какие деньги! - бывало, ответишь на радостях. - Вам спасибо. Приятно, что подумали обо мне. И в мае я отпевал концерт, "съеденный" в декабре...».
Шаляпина завалили цветами и букетами сирени. В тот день он исполнил «Ноченьку», «Сомнение» Глинки и «Элегию» Массне в сопровождении виолончели, «Она хохотала» Лишина, «Блоху», «Семинариста» Мусоргского, «Мельника», «Червяка», «Титулярного советника» Даргомыжского.
Второй концерт, состоявшийся через день, был для членов профсоюзов. Он был бесплатным. Как вспоминали те, кому удалось побывать на обоих выступлениях, второй концерт был ещё более успешен. Возможно, за счёт «Дубинушки», которую он исполнял, сам сидя за роялем, а припев по просьбе певца пел весь зал. «После второго куплета зал весь поднялся и стоя пел, - написал в воспоминаниях Исаак Руммель. - Кончилась песня, а взрывы аплодисментов, крики «браво», «бис»продолжались еще очень долго. Мне казалось, что им не будет конца. И вдруг Шаляпин остановил зал и крикнул: «Повторим, что ли?» И весь мокрый, продолжал петь и дирижировать неутомимым хором. Цепкая рука Дворищина утащила меня за кулисы, Исай кричал: - Он сошел с ума! Небывалый случай! Повторять «Дубинушку» полным голосом, перепевать весь хор! Он сорвёт себе голос! Что он делает?! Остановите его, он сошел с ума, это невозможно! Я получу разрыв сердца здесь, на месте, надо что-то предпринять...» Но всё закончилось хорошо, без срывов. Фёдор Шаляпин этими гастролями был очень доволен, хотя ему было несколько странно возвращаться домой без гонорара, который он проел ещё зимой, полгода назад. Но и тут его ждал сюрприз. Утром в поезде, когда подъезжали к Петербургу, ему вручили двух гигантских пудовых щук (их раздобыл у рыбаков Руммель перед отъездом). «Это подарок! Вот это да! За такое дело стоит отпеть концерт», - сказал Шаляпин.
Об этом Шаляпин вспоминал уже в эмиграции: «Не жалею я ни денег, конфискованных у меня в национализированных банках, ни о домах в столицах, ни о земле в деревне. Не тоскую я особенно о блестящих наших столицах, ни даже о дорогих моему сердцу русских театрах. Если, как русский гражданин, я вместе со всеми печалюсь о временной разрухе нашей великой страны, то как человек, в области личной и интимной, я грущу по временам о русском пейзаже, о русской весне, о русском снеге, о русском озере и лесе русском. Грущу я иногда о простом русском мужике, том самом, о котором наши утонченные люди говорят столько плохого, что он и жаден, и груб, и не воспитан, да ещё и вор…».
Двумя годами позже, в апреле 1922 г. Ф. И. Шаляпин уехал из России, уехал навсегда. «По разбойному характеру моему я очень люблю быть свободным, и никаких приказаний – ни царских, ни комиссарских – не переношу».
Вдали от родины для Шаляпина были особенно дороги встречи с русскими — Коровиным, Рахманиновым, Анной Павловой. Шаляпин был знаком с Тоти Даль Монте, Морисом Равелем, Чарли Чаплиным, Гербертом Уэллсом. В 1932 году Федор Иванович снялся в фильме «Дон Кихот» по предложению немецкого режиссера Георга Пабста. Фильм пользовался популярностью у публики.
Уже на склоне лет Шаляпин тосковал по России, постепенно потерял жизнерадостность и оптимизм, не пел новых оперных партий, стал часто болеть. В мае 1937 года врачи поставили ему диагноз — лейкемия. 12 апреля 1938 года в Париже великого певца не стало.
Источники:
Семёнов Алексей «Музыка собирается по крупицам, а потом в сухом воздухе клубится". Режим доступа: http://gubernia.pskovregion.org/blogs/muzyka-sobiraet..
Цирпонс И.А. Актеры, роли, зрители: из театральной жизни губернского Пскова / Инга Цирпонс. – Псков, 1997. – 132 с.: 8 л . ил.
Предлагаем познакомиться с публикациями:
Шаляпин Федор Иванович. Выступления с концертами в Псковском театре.>>>>
